Ушел из жизни известный казанский краевед, журналист и блогер Лев Жаржевский. По предварительным данным, причиной смерти стало осложнение после Covid-19.
Казанского краеведа похоронят на Архангельском кладбище рядом с могилой матери. Церемония состоится в среду, 27 октября. Корреспондент «КВ» пообщалась с теми, кто был близок в последние дни жизни с Жаржевским.
Последняя книга Льва Жаржевского — «Романтика старых расписаний»
«Я пришел к нему 4 октября, он лежал на полу. Всю ночь он провел в таком положении, потому что не мог подняться. Его хватил удар. Первое, что он сделал, когда я ему помог приподняться, начал писать кому-то и отвечать на вопросы. Он был гиперобязательным», — рассказал близкий друг известного краеведа заместитель республиканского агентства по печати и массовым коммуникациям «Татмедиа» Эдуард Хайруллин.
По словам Хайруллина, в последнее время Жаржевский жил своей книгой — «Романтика старых расписаний».
«С ней он очень торопился, чтобы оставить послание миру. Успел со «Стариной» (книга Льва Жаржевского „О казанской старине и не только« – прим.Ред.), и большое счастье, что и вторую книгу успел выпустить. В эти две книги он вложил все свои жизненные интересы», — поделился близкий к краеведу.
Также он добавил, что у краеведа была страсть ко всему, что движется. «Пароходы, железные дороги, расписания, билеты и карты он собирал все это скрупулезно. Поэтому он успел сделать книгу, где и казанские компании, которые перевозили людей и грузы российские», — говорит собеседник.
У краеведа в конечном итоге вышло исследование российского уровня, отмечает Хайруллин. Тираж книги составил 1000 экземпляров. По словам Хайруллина, она расходится по всей стране, потому что вызывала интерес у РЖД и авиакомпаний.
«Всячески стебал невежество журналистов»
Хайруллин вспомнил, как познакомился с Жаржевским еще в 1986 году, в казанском клубе любителей старины.
«Тогда он уже блистал своим знанием старой Казани. Он был звездой краеведения, который многое расставил у нас по порядку, потому что он занимался этим системно», — поведал собеседник.
Помимо этого, Жаржевского любили за то, что он единственный, кто подчеркивал ошибки и невежество журналистов.
«У него был псевдоним Дикобр Бобровский и Ида Шнеерсон. Даже в эти псевдонимы он вкладывал такую иронию и всячески стебал невежество журналистов. Поэтому они его боялись как огня», — вспоминал Хайруллин со смехом.
Самое последнее, что обсуждали с Жаржевским, вспоминает Эдуард Хайруллин, — веру. Когда краевед лежал на каталке в больнице и ждал, что его увезут, Хайруллин спросил, католик ли он, так как он часто постил в Facebook католические богослужения, марши, песнопения.
«Я православный. Мой отец был неверующим, а мама православная. Она ставила меня в угол кровати и учила молиться за всю нашу семью», — передал слова последней беседы близкий друг.
«Поговорили с ним о вере, потом его увезли», — заключил Хайруллин.
«Краеведов такого уровня остается все меньше»
«Мы должны отдать ему должное как краеведу. Он не просто изучал историю Казани, а был человеком, который исследовал все по первоисточникам. Для него это были документы, поэтому он часто работал в архивах», — рассказала подруга Жаржевского и главред газеты «Казанские истории» Любовь Агеева.
Она так же, как и Хайруллин отметила, что Жаржевский часто высмеивал краеведов, политиков и журналистов за их ошибки.
«У него были меткие саркастические заметки, но они всегда били по цели. Никогда это не была мелкая издевка, это всегда было очень серьезным замечанием», — поделилась Агеева.
По словам собеседницы, казанский краевед был человеком «наполненным» и разносторонним. Ее удивляли интересы и заметки по винам Жаржевского.
«Он был специалистом в области виноделия, публиковал такие смешные посты в своем Facebook-аккаунте. Он же называл себя дедушкой, и я все время удивлялась, как же вот такой серьезный дед занимается столь несерьезным писательством про вина», — вспомнила главред. Она также отметила, что он не описывал вкус вин, а посвящал посты истории виноделия.
«В альманахе „Казанских историй“ он опубликовал материал о Архангельском кладбище. Теперь я понимаю, почему у него был особенный интерес к этому месту. Там была похоронена его мама. Сейчас как раз искали могилу [для похорон], и я узнала об этом. И он тогда мне написал небольшой материал по истории Архангельского кладбища», — рассказала Агеева.
По словам собеседницы, сегодня краеведов такого уровня остается все меньше. «Нет краеведов такого уровня. Наверное, придут на смену Жаржевскому и другие, но будут ли они похожими на Льва Моисеевича?..» — заключила она.
«Был дотошным и въедливым»
Еще один из знакомых Жаржевского, журналист Ян Гордеев также подчеркнул, что казанский краевед был предельно точным в своей работе.
«Лев Моисеевич был очень дотошным человеком. Въедливым, стремился к точности во всем, не только в краеведение», — вспоминает Гордеев.
Он рассказал историю, которая случилась с ним еще в начале 90-х годов, когда в России только появился интернет: «Он писал какой-то текст, там упоминался сетевой адрес. Он позвонил к нам домой, так как решил, что я подросток и я должен эту новую штуку — интернет, знать лучше. Родители передали мне трубку, его интересовало, как пишется сетевой адрес http://, а именно в какую сторону повернуты эти две черточки. Он писал текст, это было не для того, чтобы дать ссылку, он просто был точным».
Гордеев отметил, что казанскому краеведу было важно нигде не ошибиться и выдавать точную информацию. Точно таким он был и в краеведении.
Любовь Агеева рассказала, что все деньги казанский краевед отдал на издание его последней книги «Романтика старых расписаний». Сейчас инициативная группа, которая занимается похоронами Льва Жаржевского, собирает пожертвования для похорон. Все желающие могут связаться с Любовью Агеевой.
