И мало кто сегодня задумывается о том, как могли советские военнопленные в 1943 - 1944 годах «предать» интересы Германии. До сих пор не утихают горячие споры о том, в чем заключался смысл подпольной деятельности группы Курмашева, какова была в ней роль Мусы Джалиля, Абдуллы Алиша, Габдуллы Баттала и других.
Еще в 70-е годы ХХ века писатель и литературовед Рафаэль Мустафин посвятил этой теме несколько своих книг, в том числе книгу «По следам оборванной песни» (1974). В них он не только скрупулезно восстанавливал детали биографии Мусы
Джалиля, но и создавал своеобразный коллективный портрет подпольной группы легиона «Идель-Урал». Невозможно коротко пересказать смысл всех книг, но главное - Рафаэль Мустафин документально доказал, что джалильцы-курмашевцы были казнены за широкомасштабную патриотическую деятельность в глубоком тылу врага. Их усилия привели к тому, что в антифашистском Сопротивлении на территории оккупированных стран Европы, особенно в Польше, Франции и Бельгии, приняли участие десятки тысяч советских военнопленных не только из числа татар, но и других национальностей Поволжья.
О том, как массовое восстание легионеров на территории Европы в августе 1944 года способствовало бескровной высадке союзных войск на юге Франции, говорилось в публикации автора этих строк «Служили примером для французских партизан». То, что деятельность джалильцев-курмашевцев была тесно связана с восстанием легионеров «Идель-Урала», подтвердили и германские судьи: казнь состоялась через неделю после успеха союзников на Средиземноморском побережье.
Чем больше мы узнаем о значении подвига 11 казненных татар, тем ценнее новые детали их портретов, чудом сохранившиеся в архивах, в том числе в личном архиве Рафаэля Ахметовича Мустафина. Часть его документальных исследований осталась неопубликованной и передана в виде рукописей вдовой писателя Раузой-ханум мне - как ученику и младшему соратнику известного джалилеведа.
Уникальность этих записок не только в том, что сделаны они рукой самого Рафаэля Ахметовича. Это крупицы фактов, найденных им в закрытых архивах, полученных в личных беседах или при переписке с участниками тех событий, порой знавших Джалиля, Курмаша и многих других.
Судите сами.
Думали лишь о побеге
Из показаний гвардии сержанта Кадермаева Габбаса Нигматулловича, 1921 года рождения, которому удалось 17 сентября 1943 года с группой товарищей уйти из легиона к партизанам и позже принять участие в битве за Берлин и освобождении Праги (20.12.1954):
«В легионе я был писарем роты, связистом при штабе, потому мог вести пропаганду среди солдат. Помогали мне авторитетные командиры, которые активно участвовали в работе подпольной организации. Я распространял листовки, выпускаемые политкомитетом «За Родину».
В результате первый батальон легиона, отправленный на Восточный фронт, по прибытии в Белоруссию уничтожил немецких командиров и совершил организованный побег в леса. После этого во втором батальоне более 60 человек были арестованы гестапо, а остальных отправили во Францию.
Не случайно по прибытии в город Станислав из личного состава третьего батальона арестованы большинство командиров рот и взводов, в том числе Атнашев, Абдулгалиев, Бурханов и др. Они обвинялись в подготовке общего побега.
Побег действительно уже был подготовлен, назначены надежные командиры рот и взводов, которые должны были взять на себя командование со дня побега. Ожидался лишь удобный момент для поднятия всего батальона. Неудобство заключалось в том, что батальон был распределен по мелким городишкам. Совершать побег отдельными группами категорически запрещалось лидерами подпольной организации.
Нашлись предатели, которые донесли гестапо, и общий побег не состоялся. Многие бежали - кто как сумел. Остатки батальона обезоружили и отправили во Францию.
12 сентября 1943 года меня арестовало гестапо за распространение антифашистских листовок. Командир роты Мифтахов поручился за меня, рискуя головой, и потому 18 сентября меня условно освободили. Я, конечно, рассказал всем в легионе, что начались аресты соучастников подполья. Потому мы вчетвером (я, Деманов, Минзуллин и Амиров) решили бежать в Карпатские горы».
Свидетельство выжившего
До сих пор встречаются в СМИ сомнения в том, что среди казненных 25 августа 1944 года в Берлине под фамилией Гумеров был именно Муса Джалиль.
Вот одно из свидетельств, написанных совершенно не заинтересованным в очищении имени поэта казанцем, который так и остался нереабилитированным в ссылке в Караганде.
Прочитав статью Рафаэля Мустафина о Джалиле, опубликованную 8 марта 1968 года в «Литературной газете», посчитал необходимым написать свои показания Назир Нургалиевич Надеев, 1908 года рождения.
В 23 года он стал инспектором путей сообщения. В 1937 году защитил кандидатскую диссертацию в Московском институте инженеров железнодорожного транспорта. До 1941 года был деканом факультета Казанского института инженеров коммунального строительства. Мусу Джалиля хорошо знал еще до войны.
22 ноября 1941 года попал в плен, направлен в Вустрау, где и встретился с Мусой. Были вместе в легионе. В январе 1943 года Надеев впервые попал в Берлин. Работал чертежником в частном бюро. И хотя Джалиль в личных беседах неоднократно предлагал ему принять участие в подпольной работе, признается, что струсил. Был даже делегатом курултая мусульманских народов в Германии.
Но посчитал своим долгом подтвердить, что получил записку от общего знакомого из тюрьмы, что на его глазах обезглавили именно Мусу Залилова и Абдуллу Алиша. И что самое главное - даже тюремщик был поражен мужеством обреченных на смерть.
Деталь? Но вполне убедительная.
Показания смертника
Из допроса бывшего легионера Ситдыйка Давлетбакиевича Исхакова, арестованного 26 сентября 1950 года и приговоренного 3 февраля 1951 года к расстрелу советским судом.
«Родился в 1915 г. в с. Саускан Тобольского района Тюменской области. До войны работал фельдшером в г. Кызыл-Орда. В армии был санинструктором. Попал в плен 28 июня 1941 г. В апреле 1942 г. уже принял присягу в Туркестанском легионе на верность фюреру. Принимал участие в военных действиях на стороне вермахта под Сталинградом и Элистой. Дослужился до должности унтер-офицера. В начале 1943 г. доказал своему командованию, что заразился венерической болезнью, и был отправлен в тыл, в Польшу. Тогда же был завербован отделом I C немецкой военной разведки».
Его перевели в батальон Волго-Татарского легиона с задачей выявлять «подозрительных». В декабре 1943 года он был уже во французском городе Ле-Пюи, в котором и началось через несколько месяцев антифашистское восстание татар.
Один из активистов-подпольщиков Рушад Белялович Хисамутдинов, чудом оставшийся на свободе, пригласил новичка поработать «пропагандистом», то есть вести антифашистскую агитацию среди легионеров.
Неудивительно, что Исхакову уделено такое пристальное внимание некоторых исследователей: это именно он завербовал Махмуда Ямалутдинова (1921 г. р., уроженца п. Семиозерка Кустанайской обл.), который сыграл роковую роль в деятельности джалильцев.
Вот как описывает детали предательства своего сотрудника Исхаков:
«Ямалутдинов (уже был унтер-офицером, награжденным медалью для восточных добровольцев) был зачислен в культвзвод с агентурным заданием. В августе 1943 г. он принес ко мне в санчасть две прокламации на русском языке антифашистского содержания. Сказал, что их привез из Берлина Батталов, что нашел их под матрасом у Сайфульмулюкова. Листовок много, и скоро они будут распространяться среди легионеров по всем подразделениям. Он сообщил, что легионеры собираются бежать к партизанам и предлагали ему присоединиться. Мы вместе доложили об этом Блокку (немецкому офицеру). На второй день был произведен арест легионеров».
Упоминается в показаниях предателя и тот самый писарь 6-й штабной роты 827-го батальона легиона «Идель-Урал» Габбас Нигматуллович Кадермаев, с которого мы начали разговор. Подтверждается факт его побега.
И Исхаков, и его агент Ямалутдинов не смогли избежать возмездия, оба были расстреляны. Но их свидетельства лишний раз подтверждают, на каком высоком уровне велась подпольная работа в легионе «Идель-Урал» и какую роль в ней играли Габдулла Баттал и Фуат Сайфульмулюков.
И это лишь малая часть записок джалилеведа Рафаэля Мустафина. Основную их часть еще предстоит подготовить к публикации.
