НАМОРДНИК ДЛЯ СВЕКРОВИ
Ритка сидела на балконе и беззвучно плакала. Рядом стояла чашка с остывшим кофе, из кухни слегка тянуло ржаными сухариками. По лицу то и дело задевал пляшущий от летнего ветерка свежевыстиранный халат свекрови. Сама свекровь со свекром второй день были на даче, муж Гера - в командировке. Ритке было плохо.
Гера, конечно, дома почти не бывал - каждый командировочный день приносил дополнительных сколько-то рублей, для молодой семьи это было кстати. Тем более, что свекровь любила подчеркивать, что они-де и на квартиру себе заработали, и сына выучили, и сын вот к труду приучен и пашет. После этого следовал многозначительный взгляд в сторону Ритки, которая год нигде не работала. А что поделать, если никуда учителем музыки не устроиться, да еще от природы ноги от ушей, по улице не пройдешь. А Ритка мужа любила. Гера был, правда, ничего - большой и добрый медведь.
Пара ее непутевых подруг с таким положением мирились, а она не могла. А свекровь не могла поверить, что с работой сейчас трудно, ездить в музыкальную школу на другой конец города, куда только такси и ходит - больше проездишь, чем заработаешь. Вот Ритка и сидела дома - стирала, мыла, готовила.
Свекровь кривила губы. Купила однажды Ритка Гере на барахолке свитер "аж за цельну кучу рублей" - три месяца копила. В свитере Гера был еще лучше - вылитый морской волк Ларсен, только без бороды и дурных привычек. А свекровь крутила ярлык, крутила и накрутила - шерсти в свитере оказалось только 30 процентов, а остальное, понятно - синтетика. И громко об этом всем сообщила.
Риткины борщи свекровь тоже критиковала. И жарила любимые Геркины отбивные на сале, так как "этими борщами сыт не будешь", а между прочим, у ее сына пара килограммов лишнего веса и ему постные борщи полезнее отбивных.
Сегодня утром родители поехали окучивать картошку. Свекровь между делом пробурчала, что "толку-то от молодых при таком деле, это не на пианинах фигурять". Ритка дождалась, пока под окнами, застреляв двигателем, отчалил свекров "Запорожец", и расплакалась. Потом, достав сигареты "Стюардесса", покурила и успокоилась. Представила себя такой же стюардессой с огромной зарплатой, на которую и Герке можно по свитеру чистейшей исландской шерсти каждый месяц покупать, и свекру новые дворники на машину (старые постоянно крадут), ну и свекрови - новый кованый намордник.
В принципе, положение было безвыходное. Ритка понимала, что поздний ребенок Герка для свекрови всегда и будет ребенком, а она сама - коварной разлучницей и обольстительницей, тут уж правда - действительно обольстила (Ритка самодовольно усмехнулась), но ведь из самых добрых побуждений!
А свитер был неплох, и борщи Герка полюбил, на двоих со свекром кастрюлю съедали, если еще он с грибами и черносливом, летом, да еще из холодильника - милое дело.
Снять квартиру было не на что. Терпеть намеки, что, мол, на нашей жилплощади-то живете, подчиняйтесь - свободы хотелось. Ритка решительно допила кофе и встала.
* * *
Прошло тридцать лет. Тесть и теща были живы и все так же ездили на своем "Запорожце" окучивать картошку, иногда с Герой и Риткой, иногда - с внуками. Отдельную квартиру они получили два года назад. В ее ожидании Герка растолстел на отбивных и напоминал не морского волка Ларсена, а большого плюшевого мишку.
Свекровь теперь любила вспоминать, как раньше, до перестройки, было хорошо, как дружно они жили, что, слава Богу, попал ее Гера в хорошие руки, в смысле Риткины, и внуки вот пошли, старший уже женился, внучка тоже гладкая стала и на телефоне по вечерам висит по часу и больше.
Ритка, да какая там Ритка. Маргарита Васильевна, директор музыкальной школы, что прямо напротив дома, окно в окно, из кабинета видит, как любимый Гера, вернувшись из очередной командировки, с аппетитом уплетает борщ. Но проблема у Маргариты Васильевны-таки была. Сын Руслан, тоже командировочная душа, вместе с отцом мотаются, привел в дом жену. Места хватит, квартира трехкомнатная, да и девчонка Райка приятная, искусствовед, красивая. Но ума нормального женского, практического - кот наплакал. И все время печет - то пирожки, то большой пирог, лапши накрошит. Руслан уже все больше на отца походит, клон начинающего жиреть волка Ларсена. Купили тостер. Ну зачем нормальному человеку тостер? На сковородке лень хлеб пожарить? Европы захотелось - "тосты с джемом", понимаешь... И пьют кофе с каким-то немецко-фашистским названием - а он для сердца вреден и стоит двести рублей.
А самое главное - два года как женаты, а жена не работает. Ну что поделаешь, не нужны Родине искусствоведы, менеджеры - нужны, шофера - нужны, бандюки - нужны, искусствоведы - нет. Потом, когда-нибудь. А они с Геркой ведро крови свекрови споили, пока свою квартиру получили, тут бы и разгуляться хозяевам, а нет - учитывай чьи-то интересы. Сегодня Райка оставила мокрую тряпку на унитазе - попробовала бы она сама так-то при свекрови! Сказала ей - та промолчала, а теперь плачет на балконе.
И как-то все это знакомо, с кем-то это уже было...
* * *
Ритка выбежала из кабинета, рывком перешла-перепрыгнула улицу и ворвалась в собственную квартиру. На диване мирно посапывали два сытых волка - отец и сын. Ритка вышла на балкон. Раиля хныкала. Рядом остывал подгоревший тост.
"Господи, что же мы делаем-то... Нас жизнь грызет, а мы - друг друга, и за что, зачем?"
Ритка обняла Раилю, что-то зашептала в ухо, та сначала засмеялась, потом задумалась и в конце, как и положено, громко, с облегчением заплакала.
- Ты уж, доченька, терпи меня, такую. Я же тоже своего сына люблю. Много ли мне любить-то его осталось - шестьдесят скоро, здоровья нет, все в них и перешло, в дочку с сыном. Я и тебя люблю, а что ругаю - так дай старой поворчать. А что пироги печешь, ну и пеки - я вон с отцом всю жизнь боролась, а толку - сто двадцать кило, и сыну, видать, судьба такая. А толстые - они добрые.
- Руслан добрый, - всхлипнула Раиля, - я и боюсь, что с ним, с таким добрым, будет. Жизнь-то вон какая, злые только и живут.
- Вот-вот, - согласилась Ритка, быстро-быстро гладя сноху по голове, - ты, я смотрю, такой же воин-ниндзя, как и я. Мужик - он же слабый, его беречь надо. Только незаметно, а то обидится. А вдвоем мы их с тобой в обиду не дадим.
- Не дадим, - решительно подтвердила Раиля.
- А тосты я и сама люблю, - призналась Ритка, с хрустом откусывая кусочек. - Раньше я сухарики сушила. Тостеров-то не было. А жаль...
Сергей СТЕЧКИН.
