Здравствуйте, дорогая редакция газеты «Казанские ведомости»! Газету вашу я выписываю давно, читаю ее запоем от и до. А потом еще отдаю подружке, у которой семья из пяти человек и она не может подписаться.
Судьба так распорядилась, что сейчас я одна воспитываю 11-летнего внука, которому отдаю всю свою любовь... А в годы войны при эвакуации я попала в концлагерь. Описывать его ужасы не буду... Это другая тема. Остановлюсь на том, что в 1943 году, после лагеря и госпиталя, увезли меня в Татарстан. В детдом, что был в деревне Федотово Заинского района. Там я немного поправилась. А потом за нами, подростками, приехали из Казани и стали выбирать, кого на какую работу можно взять. Отобрали десятерых, в том числе и меня, на меховую фабрику. А там посмотрели на нас, особенно на меня, которая была ростом от горшка два вершка, и руками всплеснули:
- Это что за детский сад? Увозите ее обратно!
Когда я заявила, что из детдома все равно убегу, надо мной сжалились и оставили на мехкомбинате. Там детей-сирот, у которых погибли родители, было 250 человек. Сразу дали общежитие и зачислили на питание. Я так наголодалась, что решила: попала в рай. Училась в школе ФЗО на закройщика-скорняка и выбрала эту профессию на всю жизнь.
В 1945 году нашу группу выпускников направили в большой цех, где работали конвейеры. Я испугалась - думала, не справлюсь. Ничего, освоилась. Вскоре нам стали доверять военные заказы. Кроили все для фронта в срочном порядке: унты, рукавицы, костюмы для летчиков, мешки меховые, куртки. Причем всю эту работу выполняли только дети и подростки. Взрослых в цехах не было - все на фронте. Работали в три смены по 12 часов. Идти с работы ночью не боялись: общежитие рядом. Да и не было в те годы хулиганства. Кормили хорошо, в обед ходили в столовую парами, как в детдоме.
Нашей воспитательнице доставалось от начальства сполна! За то, что убежим, бывало, на чердак и спим там или играем. Сами понимаете, шла война, планы большие, норму старались выполнять.
Однажды ко мне подошел мастер и попросил остаться на работе после смены:
- Верочка, выручай! Срочный заказ с фронта.
Почти трое суток я не выходила из цеха, только поесть и немного передохнуть. Очнулась потом в больнице. Но заказ выполнила, чем очень гордилась.
...А как-то мне дали кроить отдельный заказ - большие собачьи мешки для летчиков. Столы были высокие. Я не могла до них достать и залезла на стол. Директор фабрики подошел, посмотрел внимательно, как я ползаю по столу, спросил, сколько мне лет. Узнав, что тринадцать, прижал мою голову к себе своими огромными руками. И я заплакала навзрыд, вспомнив своего отца-офицера...
Директор комбината Юлий Семенович Комисаренко в те годы стал для всех нас отцом. Зимой по его распоряжению нам шили меховые шапки и шубы. Летом отправляли в пионерский лагерь на две смены. Сейчас я ухаживаю за его могилой. Каждый раз иду к нему, как к родному отцу. И дружу с его дочерью.
Благодаря директору все мы, дети войны, стали профессионалами мехового производства. Обзавелись семьями. У всех давно дети и внуки. Я веду списки детей войны нашего комбината. В День пожилых людей всем, кто работал в годы войны, дарят что-нибудь меховое: шапки, куртки - кто что выберет. К Дню Победы обычно обзваниваю всех - и боюсь, что вот позвоню, а ее или его уже нет в живых... Нас собирают на мехкомбинате всех вместе, накрывают столы, вручают подарки. Эти встречи - и слезы, и радость, и воспоминания... Свою нелегкую молодость вспоминаю с благодарностью к тем людям, которые помогли мне не погибнуть и получить любимую профессию.
