В Казани роль хосписа выполняет отделение хосписной (паллиативной) помощи онкобольным Республиканского онкодиспансера МЗ РТ. Это единственное на весь Татарстан медучреждение, в открытии которого - заслуга главного онколога РТ Рустема Хасанова. В мае отделению исполняется 10 лет.
НА КОЛЕСАХ. Для 80 неизлечимо больных Казани врачи и медсестры этого отделения - последняя надежда. Они ежедневно ждут своих целителей. А медики утро начинают с обзвона пациентов. Узнают о состоянии, консультируют, обговаривают удобное время для проведения пункции, химиотерапии или анализов. Затем едут по вызовам.
Вместе с завотделением Ильдаром Шаймуратовым и медсестрой Миляушой Гатауллиной едем к первому пациенту в Советский район. У пожилого мужчины рак легких 4-й стадии.
- Подопечные знают свой диагноз и понимают, что мы можем их только поддержать, - говорит заведующий. – Не меньше лекарств они ждут от нас ободряющих слов, внимания и поддержки. Наше внешнее спокойствие передается и им. Ведь близкие не могут дать им этого. Их самих нужно поддерживать. Они неимоверно устают от бесконечного ухода за больным и постоянной тревоги за его жизнь.
- Муж уже сутки почти не встает и не ест, жалуется, что тяжело дышать, - докладывает с порога пожилая женщина.
Короткий врачебный осмотр. Подготовка и проведение пункции – удаление скопившейся в легких жидкости. Консультация по поводу приема лекарств - и все без суеты и нервозности. Постепенно супруги успокаиваются, больному становится легче.
- Как хорошо, что вы есть, - провожая нас, говорит супруга. – Тяжело одной с больным. У меня сил и терпения не хватило бы.
- Им еще помогают дети, - замечает медсестра. – А есть совсем одинокие. Эти больные живут только нашими визитами.
В следующую поездку собираюсь с перевязочной медсестрой. Специфика ее работы требует выделения отдельной машины. В тот день у Рашиды Нургалеевой было 6 вызовов. Едем к больной в Московский район. Кодовый замок на подъезде и дверь в квартиру Рашида открывает своими ключами. Поймав мой взгляд, объясняет: все одинокие пациенты или те, у кого родственники не могут быть постоянно с ними, снабжают ее запасными ключами. К некоторым, в особо тяжелых случаях, приходится приезжать на перевязки ежедневно.
- Первое время не могла привыкнуть к смерти своих пациентов, - поднимаясь на 5-й этаж, делится Рашида. – Человек у меня на руках умирает, а я плачу, звоню врачам. Они успокаивают – такова болезнь. Постепенно научилась относиться к смерти философски, как к переходу в другой мир. Пришло понимание, что мы помогаем этим людям легче переносить страдания, делая доброе дело.
Больную мы нашли в постели одну. Она с трудом говорила. Рашида, расспросив женщину, узнала, что сын женщины не появляется уже двое суток. Пьет, пропадает где-то с дружками. Спасибо хоть соседка заглядывает. Закончив процедуры, накормив пациентку специальным питанием и пожелав ей хорошего самочувствия, Рашида спешит по другим адресам. Медсестра привычно сноровисто обрабатывает страшные раны, перевязывает, делает уколы, ставит капельницу, откачивает жидкость. И при этом успевает расспросить своих подопечных о житье-бытье, пошутить, посочувствовать. Наблюдая за Рашидой, вспоминаю слова заведующего отделением:
- По квалификации наши медсестры стоят на голову выше стационарных. Они самостоятельно принимают на месте решение, как облегчить страдания больного и что для этого предпринять.
К концу поездок у меня складывается средняя картина обстановки, окружающей онкобольных. Обычно это небольшая затемненная комната, заставленная лекарствами и пропитанная запахами медикаментов. Ухаживающие за больными родственники – усталые, замотанные, с трудом сдерживающие негатив люди. По словам психолога отделения Резеды Нугаевой, онкобольные больше страдают не столько от своего недуга, сколько от сознания того, что они доставляют проблемы и лишние хлопоты близким людям.
Мировой опыт показывает, решение проблем улучшения качества жизни неизлечимых больных невозможно без общественной пропаганды идей паллиативной медицины. По мнению специалистов, для этого необходимо привлекать внебюджетные средства. В первую очередь спонсорскую помощь коммерческих структур, общественных фондов и религиозно-культовых организаций.
– Создание хосписа, где безнадежно больные смогли бы достойно прожить отведенное им время и встретить смерть без страха, - необходимость, - убежден завотделением хосписной (паллиативной) помощи онкобольным, кандидат меднаук Ильдар Шаймуратов.
- Кому как не им знать, насколько отчаянно страшно остаться один на один со своим недугом. Душевная боль, недоумение, злость на весь мир одолевают человека. И неверие в то, что жить осталось считанные месяцы или годы. Пройдет не один день, и даже не месяц, пока человек и окружающие его поймут и примут болезнь. Помочь им в этом могут врачи, оказывающие паллиативную помощь. Кроме этого хоспис выгоден по экономическим причинам. Возле одного онкобольного на 4-й стадии болезни так или иначе находятся 5 - 8 человек трудоспособного возраста. Сменяя друг друга, они круглосуточно дежурят, возят его в больницу на процедуры и лечения, покупают лекарства, кормят. Близкие уже не могут с полной отдачей работать. Они вынуждены постоянно отпрашиваться и брать административные отпуска. Обязанность ежедневно находиться возле тяжелобольного и наблюдать за его страданиями, конечно же, сказывается на здоровье родственников-сиделок. Обостряются их собственные недуги, которые могут надолго выбить из жизненной колеи.
ПОЧЕМУ? К сожалению, вопрос о необходимости открытия в Татарстане хосписа и о том, каким бы облегчением он стал для безнадежно больных и их родственников, безрезультатно муссируется уже третий десяток лет. «Почему же он до сих пор остается открытым?» - спрашиваю начальника Управления лечебной и профилактической помощи Минздрава РТ Ирину Малышеву.
- Да, открытие хосписа - необходимость. Но на сегодня конкретного ответа на вопрос, будет ли он в ближайшее время в Казани или в ином населенном пункте республики, нет, - признается чиновник. - Решение этой задачи требует дополнительного финансирования. Правительство республики и Минздрав РТ, в частности, прорабатывают различные варианты того, как и где, на базе каких учреждений это можно осуществить? Исходя из опыта зарубежных стран и других регионов России, где уже есть подобные учреждения, не исключается вариант частно-государственного партнерства.
Комментарий
У главного онколога РТ Рустема Хасанова свой взгляд на проблему открытия хосписа:
- Говорить о том, что в Татарстане ничего не делается для лечения онкобольных, нельзя. Особенно в Казани. Кроме отделения хосписной (паллиативной) помощи работает великолепная служба онкологической скорой помощи. Подобного нет в России. Но врачам-онкологам нужно сделать еще много для тех пациентов, которым можно помочь. Организовать, например, раннюю диагностику и лечение, чтобы в конце концов победить рак. Когда же болезнь нельзя одолеть и остается только облегчать страдания, нас немного не хватает. Поэтому хоспис нужен. Бытует неверное мнение, что подобные учреждения созданы лишь для безболезненной кончины. На деле больные могут находиться там временно, по своему усмотрению и рекомендации врача. Этим они дают время своей безмерно уставшей семье прийти в себя, отдохнуть, убраться или сделать ремонт в квартире, выветрить запах лекарств и болезни. Это должно быть небольшое учреждение где-то на 30 человек с хорошими условиями проживания и лечения и претензией на домашний уют. Чтобы родственники, оставляя там близкого человека, были уверены: ему будет спокойно. О нем позаботятся и дадут душевное тепло. Мое мнение: даже в это непростое время хоспис для республики - вполне посильная ноша. Особенно если к этому привлечь частных инвесторов и организовать сбор пожертвований. Думаю, не останутся в стороне и верующие. Более богоугодного дела я не знаю.