Чугунная баба, похожая на огромную пулю, еле справлялась с толстыми стенами, делая в них сначала трещины, а уж затем обрушивая большие куски на землю. Густая красная пыль от битого кирпича почти скрывала и саму мечеть, кою по обкомовскому распоряжению, устному конечно, решено было «упразднить» до основания, и старенький «МаЗ» с краном-стрелой, раскачивавшимся в унисон с бабой. Когда все было кончено и вместо мечети на углу улиц Татарстан и Карима Тинчурина образовалась груда обломков, двинулся в сторону татарского кладбища наблюдавший до того за сим атеистическим актом старичок в барашковом малахае и пальтишке из доисторического «англинского» сукна. Фамилия старичка была Казаков, и на глазах его были слезы. Он шел по одной из улиц Ново-Татарской слободы, на две трети завоеванной уже меховым объединением, и плакал. Встречные прохожие, глянув на старичка, отводили взгляд - шел 1970 год, и уже на всю катушку начинала оправдывать себя гаденькая поговорка: «Кого волнует чужое горе». Так в 1970 году люди, лишенные совести, а значит, и средства общения со Всевышним и истиной, став тем самым орудием самого сатаны, лишили правоверных еще одного места общения с Творцом, места, зовущегося в народе Казаковской мечетью...
Потомственные почетные граждане купцы Казаковы входили в элиту казанских торговцев и промышленников. Они чтили Коран, а посему никогда не давали денег в рост, ибо действо сие в Откровениях Аллаха почитается за тяжкий грех и названо мерзостию, зато ежегодно жертвовали положенный процент от своих немалых капиталов на нужды прихода, то есть людей, проживавших в районе определенной мечети. Нередко Казаковы прощали должникам, следуя суре второй Корана, и весьма успешно торговали, ибо получили на то разрешение от самого Всевышнего через Священное Писание мусульман.
Родоначальником сей праведной семьи был крестьянский сын Назир, уроженец крепкого и поныне аула Малые Ширданы Свияжского тогда уезда Казанской губернии (ныне Зеленодольский район). В 1805 году народил он сына, коего нарек Мухаметзяном. Сызмальства отличался Мухаметзян живостью характера и природной сметкой, столь необходимой в делах торговых. Посему уже с юных лет отдан был он отцом дальним своим родственникам для «научения делам торговым», вскорости вышел в приказчики, а затем открыл и собственное дело в губернии Астраханской.
Встав крепко на ноги благодаря успешной торговле рыбой, Мухаметзян заявляет себя купцом второй гильдии и в 50-е годы 19-го столетия перебирается в Казань. Здесь он решает обосноваться «на веки вечные», заводит два новых коммерческих направления - торговлю чайным листом и бакалеей и выстраивает в 1853 году в начале Захарьевской улицы, что была самой престижной во всей Старо-Татарской слободе, двухэтажный кирпичный дом по проекту молодого архитектора Тихомирова, в будущем одного из создателей здания театра имени В.И.Качалова.
Ровно через 10 лет, то есть в 1863 году, Мухаметзян Казаков становится купцом первой гильдии, и жертвования его бедным и немощным оказываются значительнее и чаще.
«И те, кто днем и ночью милостию дарит сокрыто или явно, у Господа найдут награду», - так гласит вторая сура, аят 274 священного Корана. Мухаметзян прожил 75 лет, никогда не скупился милостынею и подаяниями, а в 1877 году, за три года до смерти, поставил на собственные средства каменную мечеть на перекрестке улиц Евангелистовской и Задней в самом начале Татарской Слободы. Мечеть эту, как уже было писано, снесли в 1970 году, зато уже около ста лет в бывшем Свияжском уезде - родине Мухаметзяна - в селе Молвино стоит другая мечеть, построенная его же «иждивениями». Стоит и будет стоять, ибо охраняема Всевышним, который, конечно, не даст стереть последнюю память о сем благочестивом купце.