Удивительно, но такие девушки рано выходят замуж. Мужчин обычно привлекают их скромный вид и хорошие счетные способности, которые они ошибочно принимают за ум. Что привлекает в мужчинах их, для меня до сих пор остается загадкой. Подозреваю, что их манит возможность поскорее уйти от родителей, которые, по их святому убеждению, ну совершенно не умеют жить.
Впрочем, Валентина Петровна и замуж вышла по расчету. Причем обоюдному и удивительному. Соседу Гене, любителю красивой жизни и великовозрастному балбесу, подошла очередь на покупку автомобиля (было это еще в начале семидесятых), а денег у него не хватало. Он предложил Вале вариант - она ему одалживает недостающую тысячу, он покупает «Москвич», загоняет его по спекулятивной цене и возвращает Вале уже полторы. Девушка согласилась. Но так как Гена был, напоминаем, любителем красивой жизни и великовозрастным балбесом (а какая же красивая жизнь без личного авто!), купив машину, он не захотел с ней расставаться. Выход нашел простой и одновременно с этим гениальный: предложил Вале выйти за него замуж. Девушка сказала, что ей необходимо подумать, две недели они гуляли по паркам и сидели в кафе. При этом Валя мучительно подсчитывала, сколько Гена потратил денег, мысленно считая их уже своими. Резонно решив, что чрезмерное продление периода ухаживаний чревато для будущего семейного бюджета, она дала согласие. Еще через месяц они сыграли свадьбу. Потом Валя огорченно хвасталась перед подругами: «А вот мне мой муж в полторы тысячи обошелся». Подруги завидовали.
В первую же брачную ночь она поразила Гену тем, что сразу после этого дела вдруг сосредоточенно замолчала. На вопрос мужа, что случилось, после минутного молчания наконец выдавила: «Ничего, просто показалось, что счетчик слишком быстро крутится, видимо, забыли свет в ванной выключить». Гене оставалось в ответ только промычать.
Естественно, что разница в характерах дала о себе знать очень быстро. Чего Валентина не понимала никогда, так это расходов на еду - для нее это был простой перевод денег, извиняюсь, в фекалии. Гена же, напротив, любил покушать. Компромисс был найден в диете. «Диета, - убеждала она мужа, - это единственный способ сохранить здоровье, а также умственные и физические силы до самой старости». Муж на словах соглашался, однако после работы норовил зайти в кафешку, где можно было перекусить, потому что дома Валя готовила такую бурду, которую не мог съесть как закуску даже вечно пьяный дядя Саша, слесарь с первого этажа, а он, как известно, под бутылку ел почти все.
Зато все недостатки с лихвой перекрывал ее чудный художественный вкус. Она прекрасно шила и вязала (ей об этом кто-то, не подумав, сказал). Истинной причиной увлечения было, конечно же, нежелание одежду покупать. То, что она носила на себе и во что пыталась нарядить мужа, несомненно, вызвало бы переполох на всех подиумах мира как классический образец минимализма, примитивизма и первобытного творчества.
При этом в доме вечно не хватало денег, хотя зарабатывали они не хуже других. На классический вопрос мужа «Где деньги, Валь?» она разводила руками, начинала жаловаться на дороговизну и сыпала сравнительным анализом цен на основные продукты в главных столицах мира с указанием точных котировок голубых фишек на Нью-Йоркской фондовой бирже, после чего мужу оставалось только махнуть рукой и продолжать копаться в моторе уже старенького «Москвича».
Детей им Господь Бог не послал, и видимо, чего-то не хватало ее томящейся душе. Только поэтому в доме у них всегда жила какая-нибудь беспородная собачка, со временем их становилось все больше и больше. Когда собачек стало четыре, Гена не выдержал постоянного скулящего, лающего и гадящего соседства и ушел к поварихе из столовой, которая, по слухам, дома чудесно готовила настоящий украинский борщ (на работе она своего искусства почему-то не демонстрировала). Через месяц она ему купила подержанную «девятку». Геннадий был на седьмом небе от счастья. Я его недавно видел, он заметно располнел и напомнил мне упитанного, довольного жизнью кота.
Общественное мнение у нас почти всегда на стороне брошенной женщины. Соседи, коллеги и просто знакомые жалели Валентину Петровну, многие помогали ей чем могли: кто-то нес старое пальто, кто-то кормил чем-нибудь вкусненьким - все понемногу. Квартира ее постепенно превращалась в склад ненужных вещей, которые ей и приносили, и сама она тащила с помойки со словами: «А вдруг пригодится?» Есть она, казалось, прекратила вовсе, вся высохла и походила на мумию. Всю свою жалкую пенсию тратила на собак, которые сбегались к ней, когда она спускалась во двор, наверное, со всего города.
Прошлой зимой во время жестоких морозов Валентина Петровна заболела и через месяц умерла. В последний путь ее провожали десятки собак. Дальние родственники, кому досталась ее квартира, похоронили ее на Самосыровском кладбище.
А когда после похорон стали разбирать вещи в квартире, выяснилось удивительное.
В сундучке, который у нее остался еще с детства, нашли два с лишним килограмма драгоценностей. Здесь были золотые серьги, кольца, цепочки... Что-то ей досталось от матери, остальное Валентина Петровна покупала всю жизнь сама, живя впроголодь и ходя фактически в обносках. Об этих драгоценностях не знал никто: ни муж, ни соседи, ни коллеги. При желании она могла бы жить более чем прилично, однако предпочла скорбную старость перспективе расстаться со своим богатством. Может быть, она копила его на черный день, считая золото выгодным вложением денег.
Однако он для нее так и не наступил.
Владимир КЕТАНОВ
