В этом году исполняется 57 лет, как я проживаю в так называемой хрущевке - двухкомнатной квартире, которую дали маме от организации, где она работала. До этого жили на съемных квартирах, и к нам приходили из жилищного комитета, ведающего распределением жилья, чтобы убедиться, что мы действительно в нем нуждаемся.
И вот мы переезжаем! Это событие я описала в своем дневнике. Как нас провожали соседи, как помогали загружать в машину старинный буфет... В двухкомнатной квартире на втором этаже кирпичного дома мы постепенно размещали вещи, посуду и, самое главное, шкафы с книгами - нашу большую домашнюю библиотеку. Нас четверо - 77-летняя бабушка, мама, я и мой младший брат. Мне 15, ему 13 лет.
Общая площадь нашей квартиры - 41,3 квадратных метра. Очень маленькая прихожая - такая досталась лишь нам. Остальные три квартиры на одной лестничной площадке имели коридор попросторнее. А у нас метр на метр и три двери - в туалет, входная и в зал. Кухня тоже очень небольшая. Комнаты смежные - чтобы попасть в спальню, нужно пройти через зал. При таком расположении хорошо жить людям одного поколения - молодой семье с маленькими детьми. А у нас бабушка и мы с братом. Позже, давая жилье, разнополость детей стали учитывать, но тогда об этом никто не думал. Балкон с видом на отапливающую наш дом котельную с кирпичной трубой и зеленый массив больницы водников. А еще кладовка! Вот куда можно запихнуть все, что не должно быть на виду. Муж маминой двоюродной сестры помог нам ее обустроить, сделал просторные полки. Мы поставили туда комод, а на верхнюю полку поместили елочные игрушки.
Впоследствии квартиры будут строить с изолированными друг от друга комнатами по «ленинградскому проекту». «Сталинки» отличались и размерами, но мы были рады и этому. Много лет мы платили за квартиру ежемесячно 16 рублей. Никаких счетчиков, кроме электрического. Газовая плита на две конфорки (я пользуюсь ей до сих пор) и газовая колонка для нагрева воды. Санузел совмещенный - ванна от стены до стены, раковина и унитаз.
Позднее проектировщики будут отдавать предпочтение несовмещенным санузлам. Но, как говорится, на безрыбье и рак рыба, и такие квартиры - небольшие и без изысков - помогли обеспечить отдельным жильем большое количество нашего населения, живущего в бараках и коммуналках. И за одно это люди были благодарны Хрущеву, так как именно на его правление пришлось это массовое «переселение народов».
Ко многому, что считалось минусом в хрущевках, мы привыкли, смирились. Впоследствии многие сумели сделать небольшую перепланировку, чтобы комнаты стали не смежными. Для этого пришлось расстаться с кладовкой и чуть уменьшить длину зала - получился коридор с отдельным входом в каждую комнату.
Но самым большим минусом была своя котельная. Вечно пьяные кочегары не всегда соблюдали температурный режим зимой, батареи часто бывали чуть теплыми. Мы мерзли, надевали кофты, носки... Не помогали даже тщательно заклеенные окна. На кочегаров жаловались, ходили в ЖКО. Все было бесполезно, пока не произошло ЧП - взрыв в котельной, после чего зимой на несколько дней дом остался без тепла. В результате наш дом был подключен к центральному отоплению от ТЭЦ, которая была в нашем районе. С тех пор мы перестали мерзнуть, кутаться, ходили зимой на босу ногу и без теплых кофт. А то, бывало, поставлю на газ принесенный со стройки кирпич, и он, разогревшись, отдает тепло. Тем и спасались.
За 57 лет, с 1967 года, мы пережили разные этапы в истории нашей страны, и все они отразились на общении с соседями. Например, все, о чем сейчас ностальгирует народ, прошло на наших глазах в этой самой хрущевке.
Соседи по лестничной площадке, по подъезду - многие въехали сюда из коммуналок - принесли в отношения людей привычку жить открыто. Стряпает соседка пирог и несет кусочек нам. Приедет кто-то из сада, позвонит в дверь - вот яблоки, угощайтесь. Сосед-рыбак продает рыбу, если улов большой. Не говоря уже о том, что зайти за солью было обычным делом. У нас брали книжки почитать. Все, что проходили в школе, у нас имелось. И, конечно, мы давали детям читать русскую классику. Если кто-то умирал, весь подъезд скидывался на материальную помощь, все выходили во двор попрощаться с бывшим соседом или соседкой. В те времена хоронили из дома, а не из морга, как сейчас. Или просили подвезти к дому попрощаться, и соседи небольшой колонной проходили за гробом до катафалка, ждущего за углом.
В те годы телефон был только у наших соседей. И они всегда пускали к себе позвонить, если нам нужно было сообщить что-то срочное. А к нашей бабушке, которая всегда была дома, приходили поговорить соседки. Мы знали всех, кто жил в нашем подъезде. На наших глазах вырастали дети соседей, старились родители.
Переходя по мосту через озеро Кабан, я садилась на трамвай и ехала на работу. А зимой перебегала по льду, чтобы быть чуть ближе к остановке. После замужества я вернулась обратно в эту квартиру с маленьким сыном, не выдержав пьянства мужа. Здесь сын пошел в школу, ходил на кружок в Доме культуры от завода СК - сейчас это филармония. Все летние дни вместе с друзьями он проводил во дворе больницы водников. Там, чуть в стороне от ухоженной территории, были старые большие деревья, между которыми дети играли в войнушку. Здесь мы проводили в армию моего брата, а потом встретили его, когда он вернулся со службы. В эту квартиру я возвращалась из турпоходов по стране с рюкзаком за спиной. За столом собирались наши с братом друзья: парни пели песни под гитару, а мои подруги, которых я приглашала на день рождения, петь любили и без аккомпанемента, просто смотря друг другу в глаза. Здесь в 1982 году ушел в мир иной мой самый близкий человек - бабушка. Ей было 92.
Перестройку мы тоже пережили в своей хрущевке, как всегда, чем могли, выручая друг друга. Пережили и капитальный ремонт дома, который был в начале этого века. Потом и сами, наняв ремонтников-частников, доводили до ума свою «двушку». Положили кафель на кухне и в ванной, выровняли потолок, поклеили обои. Но снова потеря… Ушла в мир иной мама. Мы остались в нашей квартире вдвоем с сыном.
Соседей тоже поубавилось - кто-то умер, кто-то уехал. Приехали новые, молодые - кто-то снимает квартиру, у кого-то здесь живут родные. Но никто уже не приходит с пирогами и разговорами. Телефоны теперь у всех свои в карманах - со связью проблем нет. Круг общения уже не так широк, но все-таки друзья, живущие здесь так же долго, как и мы, имеются. Перезваниваемся, но прежних посиделок уже нет. Однако, соблюдая традиции, ежегодно угощаю соседей квашеной капустой собственного приготовления. Есть и проблемы с выросшими детьми родителей-тружеников. Двое из них не работают, пьют. У них отключен свет за неуплату, но на работу не спешат, каждый раз находя разные отговорки. Все их жалеем и изредка подкармливаем, хотя понимаем, что этим самым усугубляем ситуацию.
Каждый год в преддверии новогодних праздников я достаю с верхней полки нашей маленькой кладовки не только игрушки для домашней елки, но и украшения для подъезда, которые много лет ставлю на подоконники между этажами. Свернутые из газет конусы обклеиваю мишурой, которую принес мне за ненадобностью сосед. А рядом ставлю написанное на плотной бумаге поздравление с нарисованным мной символом года: «С Новым годом, соседи!»
