ТОНКИЕ СТЕНЫ
Когда Маринка наконец успокоилась и заснула, Инна пошла на кухню, заварила себе крепкого чаю. Надо было еще убраться в квартире, постирать и приготовить что-нибудь на завтрашний обед. Очень трудно успеть все, когда у тебя на руках маленький ребенок и пожилая мама и если нет рядом твердого мужского плеча, ну или хотя бы руки...
За три месяца до родов от Инны ушел муж. Маринку он так ни разу и не видел. В принципе, их семья начала разваливаться уже давно, но Инна считала, что ребенок должен спасти положение. Этого не произошло. Игорь ушел к своей давнишней любовнице, переложив на Инну все заботы о ребенке. Денег от него она не видела ни разу, но отстаивать свои права в суде не хотела - зачем унижаться? Мужа этим не вернуть, любить дочь он от этого не станет, так чего рыпаться!
Иннины размышления были прерваны звонком в дверь. Кто это может быть? Так поздно мог прийти только один человек. Инна в волнении кинулась к двери, открыла... Но это был не он. Незнакомый мужчина лет сорока стоял на пороге.
- Извините, что так поздно, я ваш новый сосед... Вы меня простите, пожалуйста, у меня абсолютно глупая просьба, просто обратиться больше не к кому...
Инна не успела ничего ответить: проснулась и захныкала Маринка.
- Ой, простите, у меня ребенок плачет!
- Это вы простите, я просто не знал...
А затем незнакомец, слегка отстранив Инну, уверенно прошел в комнату, по звуку обнаружил Маринкину кроватку, очень аккуратно поднял ребенка и начал его баюкать, прежде чем Инна успела что-либо ему сказать.
Маринка же успокоилась в пять секунд и моментально заснула на руках у этого постороннего мужчины. Он так же осторожно положил ее обратно в кроватку.
Инна была не просто удивлена происходящим - она была поражена. Даже ей не сразу удавалось успокоить Маринку, а тут чужой человек...
- Пройдемте на кухню, - выдавила наконец она.
- Извините, что не спросил разрешения, это как рефлекс - я врач-педиатр, очень люблю детей и просто не могу слышать, как они плачут: сразу хочется их успокоить.
Они вышли на кухню.
- Я вообще-то хотел у вас в долг попросить немного кофе, а то у меня он кончился, а мне еще всю ночь работать.
- А у меня только молотый, вот, берите сколько надо.
- Спасибо вам большое. Извините, я завтра вам верну.
Как только за ним закрылась дверь, Инне захотелось плакать. Надо же, родной отец ни разу о ребенке не спросил, ни разу его не видел, а тут незнакомый дядька утешает его, баюкает и кладет спать. Ну почему все так?
И она разрыдалась. Тихо, но очень сильно. При матери она редко позволяла себе плакать - старалась изо всех сил выглядеть в ее глазах сильной. Но сегодня та осталась ночевать у сестры. И Инна не захотела сдерживать слезы. Они текли из ее глаз, она жалела себя все больше и больше, как вдруг... Тихий стук в дверь.
Инна открыла. На пороге стоял сосед.
- Простите, но в нашем доме такие тонкие стены... Мне показалось, что у вас здесь кто-то плачет. И явно не ребенок. Что с вами?
- Ничего... просто... загрустила... Да вы проходите.
- Знаете что, давайте-ка я сварю кофе нам обоим. И вы мне все расскажете. А я как врач что-нибудь вам посоветую, - ласково улыбнулся мужчина.
Миша, так звали соседа, ушел в половине пятого. Инна рассказала ему все: и про мужа, и про проблемы с работой, и про маму - словом, про все. Они разговаривали и пили кофе. На работу она ушла невыспавшаяся, но веселая и... счастливая.
Вечером в дверь снова позвонили. На пороге стоял Миша с банкой кофе, большим плюшевым медведем и букетом роз в руках.
- Я надеюсь, что твоя дочка еще не спит? Я бы очень хотел с ней подружиться, особенно если она такая же красивая и умная, как ее мама. Кстати, сегодня я слышал, как ты смеялась. Ведь у нас в доме такие тонкие стены...
Мария ЛАВРЕНТЬЕВА
