«Я еду к морю!» — ликовал внутренний голос Рафаэля, когда позади остались родной казанский вокзал, его дача в Васильево и ежедневные хлопоты.
Не пройдет и двух суток, как он будет качаться на теплых волнах и радоваться неожиданному продолжению лета. А главное — наслаждаться бархатным сезоном вместе с неприступной соседкой-вдовушкой, которой он весной сделал предложение. Лиза уклончиво ответила, что не отказывает, но попросила пока оставить все как есть. И вдруг прислала приглашение отдохнуть вместе с ней на море в доме брата. «Что бы это означало?» — счастливо размышлял путешественник.
Сколько лет он уже не был на море? Ровно 7. В последний раз, тоже в конце сентября, они с женой летали в Турцию — сыновья подарили тогда отцу путевку на 60-летие. «Зачем потратились? Чего я не видел в этой вашей Турции!» — ворчал Рафаэль. Однако вопреки ожиданию гостеприимный чужеземный берег с отдыхающими, говорящими на всех языках мира, юбиляру очень даже понравился. Он часами нежился на пляже под тентом, долго плавал на прозрачных легких волнах, прогуливался по бесконечной береговой линии, всматриваясь в морскую даль и нежно вспоминая о том, что в отеле ждет удивительное фиолетовое мороженое.
Это были последние безмятежные дни в его жизни. Спустя пару месяцев жена тяжко заболела. И болела потом долгих пять лет. Как же она боролась за свою жизнь и хотела жить ради него, сыновей и трех внуков, которым была так нужна! Чем только дети и друзья его супруге не помогали! Возили на консультацию в Москву и Самару, находили лучших онкологов и экстрасенсов. Увы, эта проклятая болезнь затихала лишь на время. Рафаэль никогда не представлял, что останется один. Жена была моложе его на целых 8 лет. Согласно закону природы он должен был уйти первым, но судьба распорядилась иначе…
Его нынешняя подруга, соседка снизу, Лиза поддержала и помогла ему в самые трудные дни. Эта хрупкая, шустрая, отзывчивая пожилая женщина была из породы тех редких людей, которые помогают всем и всегда. В подъезде удивлялись тому, что в небольшой двухкомнатной квартире Лизы, где и так было негде повернуться (супруги растили трех дочерей), постоянно жили дети ее многочисленных родственников из сел, деревень и райцентров. Одни приезжали, чтобы найти в Казани работу, другие поступали в вуз, но никто из них не спешил уходить на съемную квартиру. Всем в квартирке Лизы находилось место. И все мирно уживались друг с другом.
Больше всего Рафаэля поразила история появления у Лизы четырехлетней племянницы. Брат соседки был помощником капитана дальнего плавания. Он уходил в рейсы, чтобы доставить зерно в дальние страны и на другие континенты, на девять месяцев, а то и больше. Увы, его супруга оказалась не Ассоль. Не из тех морячек, которые преданно и верно ждут на берегу своих мужей из дальних походов. Однажды после очередного возвращения брат Лизы нашел свой домик у моря, который он купил под Геленджиком, пустым и холодным, а маленькую дочку — на руках у больной тещи. Как с такой профессией ему удалось при разводе оставить ребенка себе, остается лишь удивляться. Но вот как-то убедил морской волк судей, что раз жена бросила дитя на произвол судьбы, то доверить ей ребенка он не может.
А потом прилетел с девочкой в Казань, перед этим попросив безотказную сестру взять под свое крыло и маленькую племяшку. Лиза, естественно, младшему братику не отказала, хотя на тот момент ее собственные девчонки были мал мала меньше, а у мужа начались проблемы с сердцем. И вырастила, воспитала племянницу как четвертую родную дочку. После окончания школы девочка поступила в питерский институт инженеров водного транспорта. Брат, конечно, был до глубины души благодарен. На содержание дочки и подарки сестре не скупился. Мало этого. Когда Лиза овдовела, а ее дочки вышли замуж, он каждое лето просил сестру пожить в его уютном домике у моря, присмотреть за двумя овчарками и садом-огородом. В другое время года этим занималась его гражданская жена. А летом, когда моряк приходил из очередного плавания, пара отправлялась в путешествие по разным странам. Ну не мог истинный морской волк долго сидеть на одном месте!
В том гостеприимном домике уже перебывала вся многочисленная Лизина родня. А внуки не хотели и слышать о загородных лагерях, предпочитая всем остальным летним удовольствиям тихий кусочек пляжа у бабушки Лизы. Дошла очередь и до ее воздыхателя Рафаэля…
Он приехал в пять утра. Сразу увидел на перроне хрупкую фигурку, а внутренний голос екнул и возвестил: «Лиза согласна. Сегодня все решится!» И оказался прав. Интрига разрешилась на закате солнца у моря, куда Лиза с Рафаэлем пришли под вечер. Но совсем не так, как он себе представлял. Рафаэль думал, что однажды он просто спустится этажом ниже, возьмет вдовушку за руку и уведет к себе, в свою опустевшую квартиру, от многочисленных, по-прежнему толкущихся у нее детей, внуков и внучатых племянников. Но!
— Ты знаешь, а я теперь богатая невеста, — удивила его Лиза сообщением. — Брат сделал мне царский подарок. Вручил дарственную на этот дом. «Владей, — сказал, — сестра, и наконец отдыхай». А сам купил себе неподалеку новый коттедж… Ну что, согласен переехать сюда ко мне и встретить вдвоем старость на берегу моря? Об этом многие мечтают в нашем возрасте.
Рафаэль растерялся. «А как же твой любимый внук-первоклассник? — ехидно спросил его внутренний голос. — Ты же работаешь дедушкой. В 7 утра приезжаешь за внучком, везешь его в школу. Потом забираешь, кормишь, спешишь в музыкалку или на тренировку по ушу. Без тебя мальчишке придется томиться в продленке, забросив музыку и спорт. Конечно, невестка может уйти с работы. Но у молодой семьи ипотека и кредит за машину… А как же твоя груша, которую ты только посадил на даче? А шахматный клуб?..»
Пауза затянулась. Рафаэль не знал, что ответить.
— Ну вот, я думала, ты обрадуешься, — усмехнулась Лиза. — А ты, видно, как я, тоже не приучен жить для себя.
Через неделю Рафаэль уезжал один. Взвесив все за и против, возрастные жених и невеста решили объявить детям о своей помолвке. А о совместном переезде к морю крепко подумать. «Я еду домой!» — ликовал внутренний голос Рафаэля, когда позади остался маленький южный вокзал с хрупкой фигуркой на перроне.