Эту историю я слышала много раз от мамы - это наша семейная легенда…
В двадцатые годы прошлого столетия в Поволжье свирепствовала, как и сейчас, страшная засуха. Она длилась несколько лет. Деревни не просто выгорали – вымирали от голода. Спасаясь от смерти, мой дед Нурислам, тогда еще восемнадцатилетний парнишка, нанялся в Казани на баржу грузчиком. Он выполнял тяжелейшую работу, его за это кормили и везли вниз по Волге. Так он спустился до Астрахани. Здесь ситуация была не лучше, и кто-то посоветовал юноше податься на Кавказ. Добрался он до Дагестана. Мама рассказывала, что увиденное потрясло его: в этом изобильном краю продолжалась сытая жизнь. Фрукты, лепешки, выпекаемые в глиняных печах во дворах, иногда мясо и молоко – что еще нужно для счастья? Через несколько дней Нурислам нашел где остановиться. Лучше и не придумать – это был дом, в котором звучал его родной татарский язык. К сожалению, мама запамятовала, была это чисто татарская семья либо смешанная, но факт остается фактом: деда там приняли как родного. К тому же он был ого-го какой рабочей силой - природная живость сочеталась в нем с юношеской мощью. Он помогал по хозяйству, ухаживал за скотом. У хозяина было несколько детей, все трудились на равных с Нурисламом. Как принято в мусульманских семьях, поблажек не делали даже малым детям. В основе воспитания – трудолюбие! Девочки помогали матери по дому, единственный сын готовился к почетной мужской роли его хозяина.
За пару лет Нурислам стал своим в этой семье. На почетное место его, понятно, не усаживали, но и из роли работника он вышел. К тому же одна из дочерей хозяина, красавица Зулейха, влюбилась в моего блондинистого деда настолько, что ни о каких других женихах и слышать не хотела. Нурислам тоже потерял голову. Дело шло к свадьбе. Но тут из родной деревни пришло письмо от матери. Она рассказывала, что жизнь у них потихоньку налаживается, и умоляла его вернуться на родину. «Скучаю по тебе, улым, очень, - писала мать, - неужели умру, так тебя и не увидев?» Нурислам решился.
- Это ведь ненадолго, - успокаивал он встревоженную Зулейху, - вернусь - и поженимся.
Разные картины рисовало его воображение по дороге в родную деревню. Мать, испускающая последний вздох. Могильный холм, надгробный камень-таш... Однако, переступив порог дома, понял, что ошибался. К счастью, мать была здорова. Увидев сына, она зарыдала и долго не выпускала его из своих крепких объятий. А потом так быстро забегала по дому, выставляя для любимого Нурислама угощение, что он понял - мама просто соскучилась.
Нурислам активно включился в пахотные работы, помогал отцу, вечера проводил с матерью, которая не могла на него надышаться… Яркость южной экзотики поблекла. Он решил, что вернется в Дагестан осенью. Но обещания своего не сдержал – в октябре женился.
Магира была смешливой и озорной девчонкой. Жила по соседству. Он только отметил, как девочка изменилась за прошедшие годы, – мать же восприняла это как руководство к действию. Судьба Нурислама была решена, да он и не сопротивлялся. Хотя что-то еще начинало саднить в его груди при воспоминании о Зулейхе. Но он гнал назойливые мысли прочь: так будет лучше!
Следующей весной из соседней деревни приехали в гости знакомые. Сообщили, что едут на станцию встречать дальних родственников из Дагестана. Завернули и на обратном пути. С ними была Зулейха с отцом…
Высокая, ладная, платье в пол – она была необычайно хороша и полна достоинства. Зулейха не кинулась ему на шею, а его статус женатого мужчины не позволил ему остаться с ней наедине. Однако присутствовавшие все поняли. Молодая жена молча собирала на стол...
...Завершила тягостное чаепитие мать Нурислама. Она поблагодарила гостей за визит, упомянула и о том, что осенью в семье молодых ожидается прибавление, хотя это не было правдой. Гости распрощались и уехали. С тех пор про них никто ничего не слышал.
А дед вспоминал, видимо, часто – свою первую дочку назвал Зулейхой.
