Сегодня провалами грунта в центре Казани никого не удивишь - казанцы знают, что под землей немало пустот. Но, оказывается, эта беда города была известна еще без малого сто лет назад.
- Ну, вот и ладненько, - удовлетворенно сказал Степанов, вгоняя последний гвоздок в подошву видавшего виды сапога. - Не един год еще послужит.
Одновременно с ударом по гвоздю раздался сухой треск. Сапожник и заказчик машинально посмотрели на сапог, но не нашли, что бы такое могло трещать в его подошве.
Треск повторился. Теперь было явственно слышно, что шел он откуда-то из-под земли.
- Что это? - спросил сосед-заказчик.
- Не знаю, - пожал плечами Степанов, прислушиваясь.
- Гля-ко, гля! - воскликнул вдруг хозяин сапога и указал на печь. - Уходит!
Степанов глянул на печь и обомлел: та медленно, но верно исчезала прямо на глазах и вскоре «совершенно ушла под пол в землю», как писали казанские газеты.
Когда печь скрылась из виду, гость, забыв о сапоге, поспешил убыть, причем сделал это до того быстро, что Степанову показалось, что тот тоже провалился вместе с печью в тартарары. Троекратно перекрестившись («свят, свят, свят»), сапожник малость пришел в себя и тоже стремглав выскочил из дома.
Скоро прибыли полицейские чины и долго смотрели, почесывая бороды и затылки, на печную трубу, видимую в провале, образовавшемся прямо посередь жилой комнаты.
Решили вызвать городского академика-архитектора. Тот прибыл и долго ходил с умным видом по дому, почесывая подбородок и зачем-то заглядывая во все углы и щели.
- Ну что? - спросили его полицейские чины.
- Надобно это... эвакуировать из дому жильцов, - сказал наконец архитектор.
- Уже сделано, - ответили полицейские чины и снова вопросительно уставились на академика.
- А дом заколотить ко псам, - добавил архитектор и решительной походкой направился вон, всем видом показывая, что ему очень некогда.
Так и сделали: всех жильцов дома выселили, а сам дом заколотили «ко псам». Случилось сие загадочное событие на квартире сапожника Степанова в доме Ерохина на Засыпкиной улице, что зовется ныне Федосеевской, 21 августа 1907 года, во вторник. Ни академик, ни газеты не дали тогда никаких разъяснений нашим теперешним метростроевцам. И куда переселился сапожник, нам выяснить не удалось.
Леонид ДЕВЯТЫХ.
