- Кто там?
- Откройте, пожалуйста!
За порогом стояла достаточно респектабельная женщина.
- Вы Павел? Здравствуйте, я ваша теща…
…В жизни Анечки после окончания школы предполагались различные перспективы. Девушка не была отличницей, но неплохо чувствовала себя в математике, ладила с химией, а главное – отлично танцевала. Куда пойти учиться, кем стать – эти вопросы не давали спокойно спать. До определенного времени. На восемнадцатом году жизни Анечка вдруг поняла, что она не одна. Сначала по разного рода женским приметам, потом – по заключению врача-гинеколога, определившего беременность на ранней стадии. Друг-ухажер Генаша – ее партнер в танцевальном коллективе - от такой новости заскучал, а через месяц доложился, что его призывают в армию. А еще через месяц под марш «Прощание славянки» укатил куда-то на Дальний Восток. И пропал.
Анечка погоревала-пого-ревала и решила – буду жить ради дочки (почему-то ей казалось, что родится именно девочка; она даже с именем определилась - Вера). Мама не спорила, взяла дочку под опеку. Месяцев через пять Анечка, затосковавшая в безвылазном сидении в родных пенатах, решила тайком от матери съездить в гости к близкой подруге, которая поступила в институт в другом городе. Звякнула ей по телефону, ничего не объяснив, - и вперед.
Собралась наскоро (чего там – езды всего-то четыре часа), без вещей и документов вскочила в автобус и укатила. Маме решила позвонить по прибытии на место. Так, денек-другой развеяться, поболтать с подружкой - и домой.
Автобус прибыл в пункт назначения поздно вечером. Адрес подруги Анечка знала, а местные подсказали, что это совсем недалеко от автовокзала – три квартала. Решила пойти пешком.
Фонари освещали путь только на ближайшей к вокзалу улице (бедные, несчастные времена начала перестройки, когда экономили на всем, даже на городском освещении). Через квартал наступила полная тьма, подсвечиваемая лишь полной луной и размытыми желтками света из окон первых этажей. Анечка с трудом разглядела на здании название улицы и номер – 37. Ей нужен был дом с четным номером, и девушка пошла через дорогу.
Последнее, что она увидела, - ослепительный свет фар вырулившей из-за поворота машины…
А дальше для Анечки наступил долгий провал памяти. Она не знала о том, что неизвестный водитель оттащил ее к тротуару и уехал. О том, что прогуливавшая собачку женщина обнаружила окровавленную девушку и вызвала «скорую помощь». О том, что в больнице начались преждевременные роды и семимесячную девочку врачам удалось спасти.
Девочку спасли. Спасли и ее маму, которая неделю пролежала в коме, а очнувшись, оказалась в состоянии полной амнезии. Анечка не помнила, как ее зовут, кто она вообще и где проживает. Документов при потерпевшей не было, а замученные безденежьем и неопределенностью существования медики не очень-то старались найти родственников больной. Выжила - и ладно. Память вернется – сама найдет.
Новорожденную отдали в дом малютки, где ей присвоили имя Вера и фамилию врача, спасшего маму, - Кукаркин. Так, временно; потом, когда женщина придет в себя, она сама обозначит человеческие координаты своей дочери.
Память возвращалась к Анечке странными фрагментами. Вначале она четко вспомнила какие-то эпизоды из детства: пляж на Казанке, качели в парке Горького… Эти воспоминания перемежались непонятными представлениями – то она начинала говорить, что ее засыпало лавой, когда копала московское метро в составе ударной комсомольской бригады; то доказывала врачам, что находилась на яхте, подорвавшейся на подводной мине.
Через несколько недель Анечка вспомнила, кто она и откуда. «А как же мама?» – пронзило ее словно током. В тот же день она сбежала из больницы, не сказав куда и зачем. Своих имени и фамилии медперсоналу тоже не назвала: а зачем?..
Печальным было возвращение Анны – ее мама не пережила пропажи дочки. Сказалась запущенная болезнь сердца, через полмесяца после исчезновения единственного ребенка с женщиной случился инфаркт.
«Надо жить!» – Анна не помнила, где услышала эту фразу, но сделала ее девизом на все предстоящие года. Было тяжело - без специального образования, без поддержки близкого человека выбираться из жизненной ямы. «Я могу», – этими словами Анна начинала каждый свой день. И она смогла. Сначала на каких-то мелких работах, потом придумала для себя дело, нашла финансового партнера и потихоньку вскарабкалась вверх по карьерной лестнице. Теперь она зависела только от себя, занимаясь придуманным ею бизнесом.
Все как будто образовалось, но темное пятно из прошлого не давало жить Анне Сергеевне в спокойствии и достигнутом достатке. Мужчины – да, были, однако ни один из них не стал близким. Что-то из невспомнившегося не давало покоя женщине, состоявшейся в этой жизни.
…А потом случилось невероятное.
- Анечка, ты меня помнишь?
Бородатый с опухшими веками мужчина встретил ее возле подъезда с цветами.
- Извините…
- Да это же я – Гена, Генаша…
Разговор на кухне за бутылкой коньяка прояснил ситуацию. Анна Сергеевна извлекла из мглы своей амнезии танцевальные выступления и слюнявые поцелуи долговязого юноши. По рассказам Генаши, он после армии устроился матросом на рыболовецкий траулер, мотался по морям и всякое такое романтическое.
- Слушай, мне, конечно, неудобно, а как наш ребенок поживает?
- Какой ребенок?
- Ну, когда меня в армию забирали, ты вроде как беременна была.
- Я не помню…
На этом встреча закончилась. Анна Сергеевна выпроводила Генашу. Что-то вдруг зашевелилось внутри (как будто она снова носила в себе ребенка). Да, кажется, было, было…
Поиски затянулись на полтора года. Анна Сергеевна перебрала всех своих друзей и подруг, пока одна из них не вспомнила: «Ты вроде собиралась ко мне в гости. Когда? Ну, лет двадцать назад. Да так и не приехала».
Амнезия снова развела свои облака. Да, кажется… И перед женщиной ярко вспыхнули фары налетающей машины…
Потом – дело техники и энтузиазма. Узнала, что произошло, как спасли ребенка (надо же – двадцать лет не помнила!), навела справки…
- ...Здравствуйте, я ваша теща!
Павел оступился.
- Как это?
- А так. Где моя Вера?
- Вера? В роддоме. На сохранение положили.
Долгие объяснения за чаем прервал телефонный звонок.
- Анна Сергеевна, она родила! Дочка!..
А дальше - как в сказке: дочку назвали Анечкой, бабушка переселилась к самым близким своим людям, купила им большую квартиру. И зажили все красиво и счастливо.
Вот только Анну Сергеевну до сих пор не отпускает чувство – а может, она еще что-нибудь не вспомнила?
