Об этом и многом другом мы беседовали с гостем редакции «Казанских ведомостей» - летчиком-космонавтом, Героем России, главным экспертом ракетно-космической корпорации «Энергия» Александром Калери.
Александр Калери родился 13 мая 1956 года в Юрмале (Латвия, СССР). Окончил Московский физико-технический институт (МФТИ) по специальности «динамика полета и управление», в 1983 году заочно окончил аспирантуру МФТИ по специальности «механика жидкостей, газа и плазмы». Работал в НПО «Энергия» имени С.П.Королева, занимался исследованием аэродинамических нагрузок и собственной внешней атмосферы орбитальных станций. Участвовал в разработке проектной и технической документации орбитальной станции «Мир». Готовясь к своему третьему полету на станции «Мир», также принял участие в разработке новых алгоритмов действий экипажа при разгерметизации МКС.
В 1984 году решением Государственной межведомственной комиссии был отобран в отряд космонавтов НПО «Энергия». Совершил 5 полетов на орбитальной станции «Мир» и МКС. Общая продолжительность полетов - более 2 лет: 769 суток 6 часов 35 минут 18 секунд. Совершил 5 выходов в открытый космос общей продолжительностью 23 часа 38 минут.
По приглашению инициативной группы «Зихангиры» Александр Калери и начальник отдела баллистики РКК «Энергия», доктор технических наук Рафаил Муртазин стали почетными гостями мероприятий, приуроченных ко Всемирной неделе космоса. Мы рады, что в очень плотном графике они нашли время побывать на дружеском чаепитии в редакции «Казанских ведомостей».
Космонавту приходится быть универсалом
- Александр Юрьевич, какие специалисты в космосе востребованы сегодня и будут востребованы лет через пять?
- Профессия космонавта достаточно редкая, работа непростая. Космонавт должен быть универсальным специалистом, мастером на все руки. На данный момент это мера вынужденная. На корабле на станцию могут полететь три человека. Для обслуживания станции требуются два человека. Я для анализа собирал статистику по затратам времени участников космических экспедиций. Получается, что от 60 до 75% рабочего времени члены экипажа тратят на обслуживание станции, наведение и поддержание порядка, а на целевые работы остается не так много времени. Поэтому космонавту приходится не бояться любой работы и при этом выполнять обширную программу научных исследований в разных областях.
- Какие космические исследования являются наиболее важными и перспективными для землян?
- Могу сказать, что перспективным и очень интересным направлением было и остается исследование пылевой плазмы. Эти исследования важны не только для фундаментальной науки, но и для прикладных целей: их можно использовать при создании микроэлектронных устройств, в медицине, микробиологии, вплоть до космологии - для изучения строения и структуры межзвездного вещества.
Исследования в космосе вносят большой вклад в развитие новых технологий в медицине и фармакологии. Например, врач-кардиолог Олег Атьков занимался подготовкой космонавтов к полету. В 1984 году он полетел в космос и 8 месяцев проработал на станции «Салют-7». Помимо миссии врача выполнял специальную исследовательскую программу по испытаниям аппаратуры для ультразвуковых исследований сердечно-сосудистой системы. Результаты экспериментов стали настоящей мировой научной сенсацией. Сегодня Олег Юрьевич Атьков - академик, действительный член Российской академии наук.
Некоторые космические туристы тоже летят на космическую станцию с целевыми медицинскими программами. Например, был у нас Марк Ричард Шаттлворт из ЮАР, который сделал свое состояние на ИТ-технологиях. Собираясь в полет, он заказал у специалистов по биотехнологиям программу исследований, направленных на создание препаратов для излечения редких тяжелых болезней. То есть он хотел побывать в космосе не только ради ярких эмоций, но и чтобы принести людям пользу. Уверен, что в будущем к работе на станциях будут привлекаться специалисты в той или иной области науки и техники, не являющиеся профессиональными космонавтами.
На «Мире» колосилась пшеница
- Вы проводили эксперименты по выращиванию на станции различных растений, на «Мире» даже заколосилась пшеница…
- Колосилась, но без зерен. Колоски с зернами получилось вырастить позже другим экипажам.
- Из этих зерен испекли что-нибудь?
- Нет, каждое зернышко было на вес золота. Площадь оранжереи на станции была маленькая, и колосьев было немного, каждый колосок на счету. Часть зерен спустили на Землю для исследований, а часть оставили на борту. Потом их снова посеяли и получили зерна. Эксперименты были и с другими культурами. Мы, например, в оранжерее выращивали душистый горошек. Высаживали и цветы, и маленькие японские деревья бонсай. Мы - технические специалисты, и для нас это была если не китайская грамота, то достаточно непростая задача. Но мы с душой ухаживали за каждым растением.
- Сложно жить так долго в замкнутом пространстве и каждый день общаться с одними и теми же людьми? Не уставали друг от друга?
- Человек ко всему привыкает, к тому же это вполне разумные ограничения. Космическая станция - это, по сути, многокомнатная квартира. Иногда бывало так, что мы по полдня не видели друг друга, собирались вместе только на завтрак, обед или ужин, потому что каждый работал в своем модуле. Так что все было в порядке.
- А как космонавты проводят свободное от работы время?
- На станции понятия рабочее и нерабочее время практически неразделимы. Это изумительное место: просыпаешься - ты уже на работе, засыпаешь - ты еще на работе, даже во сне ты на работе. Там, как и в доме, всегда найдется чем заняться: подготовка к следующим экспериментам, что-то починить, убрать, протереть… А если выдается свободное время, кто-то любит смотреть на Землю, кто-то фотографирует, снимает видео или читает…
- На космической станции есть библиотека?
- У нас на станции «Мир» была обширная библиотека, за 15 лет там скопилось немало книг: и технические, и художественные, и журналы, которые нам присылали. МКС тоже не обижена литературой. Были и достаточно редкие экземпляры. Однажды ко мне обратились из севастопольской библиотеки с просьбой свозить на станцию и отметить там печатью МКС книгу «Севастопольские рассказы» Льва Николаевича Толстого.
- Значит, космонавты читают бумажные книги?
- В мое время читали бумажные. Сейчас другое поколение, и мне кажется, что оно предпочитает книги в электронном виде. Это удобно, потому что на МКС хорошие каналы связи. Лично мне, честно говоря, больше нравится читать книги бумажные. Но иногда трудно оперативно найти интересующую книгу или материал в бумажном формате, поэтому приходится обращаться к интернету.
В открытом космосе бояться поздно
- Вы совершали выход в открытый космос пять раз. Какие испытывали ощущения?
- Состояние, конечно, эмоционально сильное. Знаете, Георгий Михайлович Гречко, когда его спрашивали, не страшно ли было в открытом космосе, отвечал: «Если каждую минуту думать о том, что это опасно, страшно, то через день с ума сойдешь…» Мы же взрослые люди, понимаем всю степень риска нашей работы, но идем на это осознанно.
- Нестандартные ситуации в полетах часто случаются?
- Не очень часто, но они бывают, как и в любом другом деле. Когда все системы корабля работают нормально, какой смысл бояться? А когда вдруг случается какой-то сбой, то бояться поздно и бесполезно. В таких ситуациях необходимо действовать. И действовать желательно безошибочно.
- Наверное, когда на станцию прилетают космические туристы, нестандартных ситуаций становится больше. Гости доставляют экипажу много хлопот?
- Я бы так не сказал. Как правило, это бизнесмены, а они достаточно организованные и мотивированные люди, которые знают, за чем они летят. Конечно, космические туристы требуют повышенного внимания, особенно в первое время пребывания на станции, потому что первые дни в невесомости всегда сложные. Кроме того, их необходимо познакомить с космическим домом, объяснить, что где лежит, что можно делать, чего нельзя.
Готовы ли мы к встрече с внеземным разумом?
- Александр Юрьевич, сын в детстве гордился, что его папа - космонавт?
- Не знаю, по-моему, он немного стеснялся этого. Когда Олегу было 4 года, я был в третьем своем полете, и в новостях передали о том, что состоялся выход в открытый космос. Жена мне потом рассказывала: «У нас в Москве был сильный ветер, Олег испереживался. Говорит, как же там папа в такой сильный ветер выходит наружу, его же может сдуть… Как же тогда он вернется обратно?»
Когда сын учился в школе, однажды пришлось с борта станции помогать ему задачки решать. Я старался делать так, чтобы он сам находил правильное решение.
- Олег не мечтал стать космонавтом?
- Нет. Когда пришло время, мы, конечно, вели разговоры, где учиться, кем стать. Он говорил: «Я всего хочу добиться сам!» И самостоятельно принял решение. Он, как и я, окончил Московский физико-технический институт (МФТИ), инженер-математик, сейчас работает в РКК «Энергия» и не жалеет о своем выборе.
- Вопрос, который волнует очень многих: как вы считаете, одни ли мы во Вселенной? Если мы не одни, то возможен ли контакт с внеземными цивилизациями?
- Мое сугубо субъективное мнение - было бы слишком большой самонадеянностью считать, что мы единственные во Вселенной. Если мироздание допустило создание разумной жизни, значит, зачем-то это было нужно. А создавать единственную уникальную разумную цивилизацию - это нерационально, значит, их должно быть много. И они могут быть совершенно разные по формам и уровню своего развития. И мы пока не знаем, взаимодействуют ли эти цивилизации между собой. Может быть, мы еще не совсем готовы к этому. А может быть, недостаточно внимательны, чтобы заметить какие-то проявления контактов с другим разумом. Или просто не придаем этим фактам значения, считаем их случайностью, совпадением. Не зря же говорят, что Бог не рисует прямыми линиями.
Благодарим руководителя инициативной группы «Зихангиры» Халиля Гайнутдинова за помощь в организации интервью и проведении мероприятий в рамках Всемирной недели космоса.
