8 февраля Татарстанское региональное отделение Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ТРО ВООПИК) отметит знаменательную дату — свое 55-летие. то стоял у истоков защиты памятников истории и архитектуры? Как идет борьба за каждый старинный дом? Можно ли остановить волну «пандемии» сноса не памятников? Об этом наша беседа с заместителем председателя ТРО ВООПИК, аттестованным экспертом по проведению государственной историко-культурной экспертизы Министерства культуры РФ Фаридой Забировой и членом совета ТРО ВООПИК, старшим преподавателем кафедры социологии, политологии и менеджмента КНИТУ-КАИ Натальей Топал.
«Сии руины беречь!»
— Фарида Мухамедовна, когда были заложены традиции градозащитного движения в республике?
Ф.З.: — Государственная охрана в России ведет отсчет с 1722 года, когда Петр I посетил Болгарское городище и повелел: «Сии руины беречь!». До революции при Казанском университете было создано Общество археологии и этнографии, в него входили известные ученые, уважаемые деятели науки, культуры, которые изучали культурное наследие, популяризировали и инициировали мероприятия по сохранению.
В советские годы эта тема оказалась в тени. Но в 60-х приоткрылся железный занавес, и к нам из-за рубежа стали приезжать официальные делегации, туристы. Им надо было что-то показывать, а многие памятники истории и культуры находились в плачевном состоянии. Чтобы привести их в порядок, государству потребовалась поддержка со стороны общественности. Вот тогда-то и было создано Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры.
Н.Т.: — Первый совет общества вобрал в себя весь цвет интеллигенции Татарии. Достаточно вспомнить академика Бориса Арбузова, председателя Союза архитекторов Мунира Агишева, ученого-реставратора Специальной научно-реставрационной производственной мастерской Сайяра Айдарова, начальника Управления по делам строительства и архитектуры при СМ ТАССР Павла Саначина, композитора Джаудата Файзи, писателя Сибгата Хакима и других уважаемых людей — всего 41 человек. Председателем республиканского совета была избрана зампредседателя Совета Министров ТАССР Раиса Юнусовна Ярмухаметова. Представляете, какое это было авторитетное собрание…
Ф.З.: — Это было масштабное, по-настоящему народное движение, насчитывающее 11 миллионов членов по всей стране. По численности Общество охраны памятников уступало только КПСС. В ТАССР в 1985 году было 550 тысяч членов общества, включая школьников и студентов. Я сама стала членом ВООПИК в 1968 году, будучи школьницей. Дети платили членские взносы по 5 — 10 копеек. Весомый вклад вносили крупные предприятия. В итоге собиралась солидная сумма. За счет этих средств финансировались работы по реставрации памятников, таких как Успенский собор в Свияжске, Черная палата в Болгаре, Петропавловский собор в Казани.
Если можно так сказать, это был прообраз современного общественно-государственного партнерства. Общество и министерство культуры сотрудничали, усиливая друг друга. При ВООПИК в Москве работал научно-методический центр, без которого не принимался ни один крупный градостроительный и реставрационный проект в исторических городах. В законе РСФСР 1978 года была статья об обязательном согласовании с ВООПИК.
На передовой защиты памятников
— С 1996 года в Казани началась реализация Программы ликвидации ветхого жилищного фонда и реконструкции кварталов ветхого жилья в Республике Татарстан. Этот непростой период наверняка стал проверкой на прочность для градозащитников?
Ф.З.: — Как раз в этот период был провал в деятельности ВООПИК — с 1992 по 2009 год отделения ВООПИК закрылись по всей стране. Нам удалось в 1993 году организовать муниципальное Управление контроля охраны памятников истории и культуры при ГлавАПУ, что было в регионах большой редкостью. К нам все ездили по обмену опытом.
Только в апреле 2009 года мы провели учредительную конференцию ТРО ВООПИК как правопреемника ТО ВООПИК. В ее работе участвовал сейчас уже ставший человеком-легендой президент Московского отделения ВООПИК Сергей Королев. Очень поддержала нашу инициативную группу президент ЦС ВООПИК Галина Маланичева.
Надо сказать, что в период провала в Татарстане по инициативе профессора Альфреда Халикова и народного писателя Гарифа Ахунова был создан Фонд культуры РТ, который поднял знамя ВООПИК. Но ситуация была сложная. Всего за 1996–2002 годы в Казани отселили 8000, а снесли 2500 аварийных домов. Казанцы из трущоб переезжали в новые благоустроенные квартиры. Но не все желали покинуть свои квадратные метры в центре города. Некоторые хозяева квартир, в том числе 60 деревянных домов, подписывали бумаги о добровольном выходе из программы ветхости. Остальные дома отселялись. Но стояли они недолго — их жгли «неустановленные лица».
— Пожары в центре города в то время были не редкостью…
Ф.З.: — Да, обычно дома горели по выходным и праздничным дням. Мы были на передовой линии фронта. Сегодня, когда нам предъявляют претензии, что мы не смогли защитить старую Казань, могу ответить: если бы мы бездействовали, не только вся средовая застройка, но и многие памятники архитектуры были бы разрушены.
Н.Т.: — Добавлю, многие не знают, что изначально программа ликвидации ветхого жилья состояла из двух частей — переселения из трущоб и реконструкции кварталов наиболее ценных архитектурных объектов. С переселением и ликвидацией все удалось, а вот с реконструкцией не получилось — этот процесс завис на долгие годы.
— Как боролись с уничтожением зданий в центре города?
Ф.З.: — Мы проанализировали все 8000 адресов отселяемых домов, выявили в списках 23 дома — объекты культурного наследия, и 283 средовых дома, в том числе и все деревянные дома. В 1997 году было выпущено постановление главы администрации Казани об обеспечении сохранения расселяемых домов, имевших статус памятника истории и культуры, и средовых объектов. Денег на консервацию, охрану, реставрацию не было. Руководитель ПТЖХ Вахитовского района Спартак Янаков лично вешал на дома таблички «Охраняется государством!» и разводил руками: «Больше ничего не могу сделать…»
Главный архитектор Вахитовского района Николай Васильев и главный архитектор Бауманского района Эдуард Дубивко, представители отдела охраны памятников ГлавАПУ следили за исполнением постановления, но дома продолжали сжигать и разбирать. Чаще всего это происходило безнаказанно.
Кстати, с 2003 по 2011 год ОП № 2 «Вишневский» СУ МВД РФ было возбуждено 33 уголовных дела по факту разрушения или порчи объектов культурного наследия. По просьбе прокуратуры я делала анализ по всем этим объектам.
От точки невозврата к реальным достижениям
— Какие потери в этой борьбе можно назвать самыми горькими?
Ф.З.: — В сентябре 2008 года был уничтожен памятник архитектуры XIX века гостиница «Булгар», расположенная напротив театра имени Камала. В номере этой гостиницы жил Габдулла Тукай. Это было место силы для нескольких поколений татарской интеллигенции. Когда здание сносили, люди плакали. Обстановка накалилась настолько, что мы уже ощущали: точка невозврата близко.
В январе 2011 года, в самый разгар новогодних праздников, были снесены сразу три объекта культурного наследия: на ул. Дзержинского, 13, ул. Театральной, 1 и Чернышевского, 10. Это было страшно.
13 января на площади Свободы градозащитники организовали одиночный пикет. К зданию правительства Татарстана с плакатами выходили, сменяя друг друга, шесть человек: социолог Искандер Ясавеев, экскурсовод Олеся Балтусова, юрист Андрей Железнов, программист Владимир Лужбин, социолог Елена Чернышова, поэт Наиль Серазетдинов.
— Как власти реагировали на пикет?
Ф.З.: — В Министерстве культуры РТ министр Зиля Валеева, начальник Главного управления государственного контроля и охраны памятников истории и культуры Игорь Нестеренко, представители мэрии Казани встретились с нами — членами совета ТРО ВООПИК. Была достигнута договоренность о конструктивном сотрудничестве и реставрации разрушенных объектов.
2011 год стал переломным. На совещании по подготовке к проведению Универсиады-2013, которое проводил Президент РТ Рустам Минниханов, мне дали слово, и я сказала, что до Универсиады всего два года, а город как после бомбежки: все в разрухе — что гостям со всего мира будем показывать?
26 августа экскурсовод Олеся Балтусова написала открытое обращение к Президенту Татарстана, мэру Казани и главному архитектору города. Она пригласила их на пешеходную прогулку по историческому центру, чтобы показать, в каком плачевном состоянии находятся здания. Рустам Нургалиевич отреагировал сразу, и уже 28 августа состоялась первая экскурсия по Старо-Татарской слободе, улице Баумана и кварталу Дворянского собрания на улице Рахматуллина. Каждое воскресенье 7 недель подряд были экскурсии по разным маршрутам.
Десять лет прошло с тех пор, как в Татарстане в этой сфере произошла «смена парадигмы». Это на самом деле уникальное явление. Такого внимания властей, первых лиц республики, города к проблемам сохранения наследия не было и нет ни в одном другом регионе страны. Но идеализировать нашу ситуацию нельзя. На повестке дня — сохранение средовых домов, являющихся предметом охраны исторического поселения. С этим очень большие проблемы не только в Татарстане, но и во всей России.
Остановить «пандемию» сноса
— Пандемия коронавирусной инфекции привела к волне «пандемии» сноса старинных домов…
Ф.З.: — «Пандемия» сноса началась по всей стране. Пользуясь сложной ситуацией, старые дома ломают, жгут. По всем регионам собралось уже много фактов таких нарушений. В мае прошлого года мы участвовали в проведении дня единых действий в защиту памятников архитектуры и средовых объектов.
К счастью, в Казани памятники уже не сносят с 2011 года. В других городах есть проблемы, например, в Чистополе 25 домов стоят отселенные по программе аварийного жилья. В 2019 году академик Наиль Валеев поднял проблему разрушения городской среды Чистополя и памятников, имеющих отношение к выдающимся писателям России, которые были эвакуированы сюда в годы Великой Отечественной войны.
— Чем и как можно реально помочь в такой ситуации?
Ф.З.: — По инициативе ТРО ВООПИК в Чистополе был организован волонтерский лагерь. Акция по поддержке консервации памятников за неделю собрала миллион рублей. Нашлись новые инвесторы на их реставрацию. К работе подключились администрация Чистополя и музей-заповедник.
Вы бы видели, в каком ужасном состоянии дом, где жила Ахматова! Это сарай в огороде. Мы поставили вопрос: «Надо сохранять: это памятник культуры!». Нам ответили: «Да, памятник. Но вот у нас официальное заключение: дом аварийный, непригодный для жилья. По закону можно сносить». Получается явная юридическая коллизия: с одной стороны, это памятник культуры, который нельзя разрушать, а с другой — аварийное строение, которое необходимо снести. И мы через депутатов от Татарстана в Государственной Думе внесли поправку в российское законодательство, чтобы решить эту проблему: памятники сносить запрещается, они подлежат сохранению, реставрации, реконструкции. Эту поправку в России коллеги так и называют: «татарстанская поправка».
От отдельных памятников — к исторической среде
— Сейчас сложнее работать?
Ф.З.: — Сейчас остро стоит вопрос о законодательной защите исторически ценных градообразующих объектов (ИЦГО). Проблема в том, что до сих пор нет критериев того, что можно относить к ИЦГО. Мы эти критерии предложили, они в стадии обсуждения. А пока теряем объекты, даже состоявшие в перечне ИЦГО Казани: Арские казармы, школа на ул. Назарбаева. Собственники обещали и пытаются в проектах их воссоздать, но это уже муляжи, не имеющие ценности.
Предстоит большая работа по историческим поселениям. Они тоже законодательно не защищены. Сейчас разрабатываются предложения, чтобы решить этот вопрос. Еще важно упростить процедуру по участию волонтеров в восстановлении памятников.
Во время подготовки документов по внесению в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО Казанского кремля, Болгара, Свияжска мы прошли очень большую школу. В ВООПИК состоят эксперты такого высокого уровня, что к нам обращаются за консультациями и советами из других регионов.
— В Казани появилось много современных зданий. Какие из них, на ваш взгляд, через 20 — 30 лет могут приобрести статус памятника?
Ф.З.: — Во всем мире объекты ХХ века рассматриваются как потенциальное наследие. Это наследие оказалось тоже очень хрупким. Мы видим это на примере некоторых снесенных в Казани зданий. В ЮНЕСКО объявлена специальная программа по сохранению наследия прошлого века, у нас в российском комитете есть специальная комиссия по наследию этого периода. Чтобы здание было признано объектом культурного наследия, должно пройти 40 лет со дня его возведения. Яркие образцы архитектуры советского периода должны входить в охранный список. Например, КЦ «Сайдаш». Здание типовое, но это документ эпохи. Исторический интерес представляет здание бывшего НКЦ «Казань». У простых казанцев и профессиональных архитекторов к нему всегда было неоднозначное отношение. А авторитетные зарубежные эксперты признают, что это одно из самых эффектных архитектурных комплексов нашего города. Мы предлагаем пока включить их в перечень исторически ценных градоформирующих объектов — объектов ценной городской среды, которые стали предметом охраны исторического поселения.
«Волонтеры наследия»: камень, дерево, металл
— Новое важное направление деятельности ТРО ВООПИК — «Школа волонтеров наследия»…
Ф.З.: — В октябре 2020-го в Казани финишировал уже второй сезон нашей школы, где 40 волонтеров прошли обучение по углубленной программе — 25 часов. В первый сезон, в 2019 году, курс обучения прошли 360 человек. В 2021-м готовимся к реализации комплексной программы, рассчитанной на 72 часа. Это теоретический блок, лекции, экскурсии и практика навыков ремонтно-реставрационных работ с тремя материалами — камень, дерево, металл. Преподают в школе специалисты высокого уровня. Выпускники получают сертификаты, которые дают право работать на реставрации памятников. Они уже участвовали в реставрации дома Музея чак-чака. Этот дом был объектом и «Том Сойер Феста», и «Школы волонтеров наследия» в 2020 году.
С 2016 года у нас появилось еще и детско-юношеское движение «Наследие в юном сердце», которое придумала и организовала Наталья Топал.
Н.Т.: — В движение «Наследие в юном сердце» мы вовлекаем школьников, студентов и учащихся детских школ искусств. Сначала со студентами нашей кафедры в КНИТУ-КАИ проводим исследование объектов. Потом ребята рассказывают о них школьникам, а те их рисуют, готовят выставки и литературно-музыкальные программы. В нашем движении принимают активное участие детская художественная школа № 4 и творческий коллектив «Дивертисмент».
— Какие достижения ТРО ВООПИК последних лет вы считаете самыми значимыми?
Ф.З.: — С 2012 года действует комиссия при Президенте РТ по новому строительству в Казани и других исторических поселениях. За это время в Казани не снесено ни одного объекта культурного наследия. Это достижение.
В 2011-м мы спасли от сноса парк «Черное озеро», который является памятником ландшафтной культуры. На месте парка планировали строительство паркинга. Мы собрали 4500 «живых» подписей в защиту «Черного озера». Проект застройки был отменен.
С помощью членов ТРО ВООПИК удалось отстоять от застройки озеро Харовое на улице Чистопольской, холм на улице Бутлерова с памятником Вахитову и шахматной школой.
Нами совместно с Министерством культуры РТ разработана на общественных началах и утверждена в установленном порядке Стратегия сохранения культурного наследия Республики Татарстан на 2017–2030 годы — это документ стратегического планирования на будущее.
Одно из самых больших достижений — четырехсторонний договор между Министерством культуры России, ВООПИК, Республиканским комитетом по охране объектов культурного наследия и ТРО ВООПИК. Это уникальный документ, закрепляющий государственно-общественное партнерство в деле защиты наследия.
Члены нашего общества приняли активное участие в разработке и экспертном сопровождении Концепции устойчивого развития исторического поселения Казань, в которой намечены конкретные меры сохранения не только материального, но и нематериального наследия. Но успокаиваться рано, так как общественно-государственные отношения порой становятся хрупкими и противоречивыми. Предстоит еще много работы, чтобы решить проблемы и не дать исчезнуть многим ценным объектам.
