Ему еще и 19 лет не исполнилось, как пришлось держать экзамен на выдержанность, холодный расчет и мужество. Наградой стала жизнь, а после завершения боя юного связиста, благодаря которому в самый ответственный момент наступления советских войск была налажена телефонная связь, представили к первой награде - медали «За мужество».ПризывКогда суровый голос Молотова сообщал о вероломном нападении немецких войск, 16-летний Сулейман торопился за хлебом в булочную. Паренек даже представить не мог, что враг уже ступил на нашу землю и в то воскресное утро, когда он стоял в очереди в магазине, на западных рубежах страны падали бомбы, гибли тысячи людей. В его Ново-Татарской слободе на родной казанской улице Плетневской (ныне Сайдашева) было тихо, мирно, паслись гуси, ребятня гуртом бежала купаться на озеро Кабан. Уже на следующий день три старших брата пошли в военкомат, а его самого вызвали чуть позже, чтобы поставить на учет. Через год, в августе 1942 года, Сулейман Валитов был призван в армию и направлен на учебу в Тамбовское пулеметное училище.- Полгода интенсивной учебы, и в июле 1943 года в составе 10-й действующей армии 254-го гвардейского мотострелкового полка имени Александра Матросова я попал связистом на Западный фронт под Тверь, - вспоминает Сулейман Ахметасафович. - Первый бой случился у меня 8 августа, когда началось наступление войск Западного фронта в смоленском направлении. Это было настоящее испытание.Первый бой
Связист на войне - это человек, который во время боев должен идти в самое пекло, в зону плотного обстрела, если пропала связь. Наблюдательный пункт командира полка в 200 - 300 метрах от переднего края, где находится командир батальона. Телефонная связь - единственное, что соединяло их, а она, как назло, была отвратительная. Из-за интенсивного минометного и артиллерийского обстрела кабель постоянно обрывался.- Перед нашим батальоном стояла задача - выбить с высотки врага, и в помощь нам должны были дать танки, - продолжает ветеран. - Но как о танковой подмоге доложить комбату, если связь в очередной раз пропала? Чтобы ее восстановить, мой непосредственный командир капитан Багрянцев уже дважды посылал связистов, но они погибли. Меня, как самого молодого, тщедушного, он старался не трогать, но, видимо, деваться было некуда. «Сынок, постарайся выполнить задание и вернуться», - напутствовал он.Смышленый паренек не зря грыз гранит воинской науки в училище - научился вычислять траекторию и время свободного полета мин. Он высчитал, что от выстрела до падения мины у него есть 6 - 7 секунд времени на перебежку.- Получив приказ, выскакиваю из окопа, хватаю в руку кабель и бегу, при этом определяю расстояние до воронок по высоте брустверов, - рассказывает Сулейман Ахметасафович. - Слышу звук первого выстрела вражеского миномета и через 25 - 30 метров ныряю в глубокую воронку. Этот маневр я повторил еще три раза, пока немец (он ведь не дурак!) не раскусил мою хитрость. Следующий залп он произвел на несколько секунд раньше. Но и я не стал торопиться вылезать из ямы. Таким образом, все-таки добрался до порванного кабеля и, укрывшись в воронке, прямо зубами порвал защитный слой кабеля и соединил провода. По своей трубке докладываю телефонистке Маше, а она соединяет меня с капитаном Багрянцевым: «Сынок, молодец! Возвращайся!»
Двинуться в обратный путь связист Валитов решил через высокие заросли кустарника, не особо прячась. Для немца он уже не представлял интереса, поскольку противник знал, что сейчас начнется наступление и надо к нему готовиться. Парень, в порыве радостных эмоций показав кукиш в сторону вражеских траншей, выпрямился в полный рост и вошел в лесок, но, оглушенный внезапным грохотом, упал. - Секунду спустя прихожу в себя и вижу над головой дымящееся дуло танковой пушки, - говорит ветеран. - Мне хватило буквально мига, чтобы перекатиться в сторону от наезжающей на меня гусеницы. Откуда мне было знать, что в укрытии леска в ожидании атаки стояло полтора десятка наших танков Т-34, которые, стреляя на ходу, рванули на передовую. Через несколько минут высотка была взята.
ПобедаА дальше пошла вереница фронтовых дорог: наступление, оборона и вновь наступление. Провести почти три года на передовой, под постоянными обстрелами, и при этом получить всего одно незначительное ранение - это большое везение, считает ветеран. Из всего его полка имени Александра Матросова к концу войны лишь двое остались в живых - он да еще один офицер из хозчасти. День Победы Сулейман Валитов встретил под Кенигсбергом.- Все со дня на день ждали этого радостного известия, - продолжает он свой рассказ. - Как известно, все новости первыми узнают связисты. Вот и я в своей части в числе первых услышал о капитуляции. Что происходило на передовой после этого! Немцы, подцепив на автоматы белые грязные портянки, полотенца и прочие тряпки, стали вылезать из укрытий. Наши солдаты поднялись им навстречу. Встретившись, стали угощать друг друга куревом - немцы сигаретами, мы махоркой, скрученной в козью ножку. Выкурив мировую, кое-кто достал карты, и началась игра. Не помню, сколько продолжалась эта идиллия, стороны вскоре разошлись. При этом не прозвучало ни одного выстрела.ОбещаниеВ 1947 году молодой связист вернулся в родную Казань и поступил учиться на хирурга в Казанский мединститут. По его признанию, на выбор профессии повлияла война.- Как-то зимой мне велели отвезти в медсанбат нашего раненого командира, того самого капитана Багрянцева, - говорит Сулейман Ахметасафович. - Дело нехитрое - задание выполнил. А когда стал собираться в обратную дорогу, обратил внимание на несколько заснеженных пирамид выше человеческого роста в госпитальном дворе. Из них, как ветки елки, в разные стороны торчали окоченевшие ампутированные человеческие руки и ноги. Зрелище страшное, но уже тогда я понял, что тем самым хирурги спасали жизнь солдатам. В те годы сосудистая хирургия еще не была развита, а раненые бойцы, получив первую помощь в виде перевязки и наложения жгута, лежали на поле боя по несколько часов. Обычно санитарные команды начинали собирать их с наступлением темноты. За это время ткань вокруг раны без притока кислорода, как правило, начинала отмирать. После той поездки в медсанбат я дал себе слово: если останусь живым, стану хирургом, чтобы спасать людей.Он остался жив и слово свое сдержал. Сулейман Ахметасафович 20 с лишним лет, начиная с 1953 года, проработал хирургом. Затем его пригласили изучать новые для Казани тех лет науки - анестезиологию и реаниматологию. В почтенном возрасте участник Великой Отечественной войны, доцент кафедры госпитальной хирургии №2 ушел на заслуженный отдых.Сегодня он вместе с супругой Дилярой Шакировной Еналеевой, которая по совместительству еще и его коллега, - доктор медицинских наук, профессор кафедры инфекционных болезней КГМУ. Они вырастили сына, радуются успехам трех внуков и одного правнука.
Связист на войне - это человек, который во время боев должен идти в самое пекло, в зону плотного обстрела, если пропала связь. Наблюдательный пункт командира полка в 200 - 300 метрах от переднего края, где находится командир батальона. Телефонная связь - единственное, что соединяло их, а она, как назло, была отвратительная. Из-за интенсивного минометного и артиллерийского обстрела кабель постоянно обрывался.- Перед нашим батальоном стояла задача - выбить с высотки врага, и в помощь нам должны были дать танки, - продолжает ветеран. - Но как о танковой подмоге доложить комбату, если связь в очередной раз пропала? Чтобы ее восстановить, мой непосредственный командир капитан Багрянцев уже дважды посылал связистов, но они погибли. Меня, как самого молодого, тщедушного, он старался не трогать, но, видимо, деваться было некуда. «Сынок, постарайся выполнить задание и вернуться», - напутствовал он.Смышленый паренек не зря грыз гранит воинской науки в училище - научился вычислять траекторию и время свободного полета мин. Он высчитал, что от выстрела до падения мины у него есть 6 - 7 секунд времени на перебежку.- Получив приказ, выскакиваю из окопа, хватаю в руку кабель и бегу, при этом определяю расстояние до воронок по высоте брустверов, - рассказывает Сулейман Ахметасафович. - Слышу звук первого выстрела вражеского миномета и через 25 - 30 метров ныряю в глубокую воронку. Этот маневр я повторил еще три раза, пока немец (он ведь не дурак!) не раскусил мою хитрость. Следующий залп он произвел на несколько секунд раньше. Но и я не стал торопиться вылезать из ямы. Таким образом, все-таки добрался до порванного кабеля и, укрывшись в воронке, прямо зубами порвал защитный слой кабеля и соединил провода. По своей трубке докладываю телефонистке Маше, а она соединяет меня с капитаном Багрянцевым: «Сынок, молодец! Возвращайся!»Двинуться в обратный путь связист Валитов решил через высокие заросли кустарника, не особо прячась. Для немца он уже не представлял интереса, поскольку противник знал, что сейчас начнется наступление и надо к нему готовиться. Парень, в порыве радостных эмоций показав кукиш в сторону вражеских траншей, выпрямился в полный рост и вошел в лесок, но, оглушенный внезапным грохотом, упал. - Секунду спустя прихожу в себя и вижу над головой дымящееся дуло танковой пушки, - говорит ветеран. - Мне хватило буквально мига, чтобы перекатиться в сторону от наезжающей на меня гусеницы. Откуда мне было знать, что в укрытии леска в ожидании атаки стояло полтора десятка наших танков Т-34, которые, стреляя на ходу, рванули на передовую. Через несколько минут высотка была взята.
ПобедаА дальше пошла вереница фронтовых дорог: наступление, оборона и вновь наступление. Провести почти три года на передовой, под постоянными обстрелами, и при этом получить всего одно незначительное ранение - это большое везение, считает ветеран. Из всего его полка имени Александра Матросова к концу войны лишь двое остались в живых - он да еще один офицер из хозчасти. День Победы Сулейман Валитов встретил под Кенигсбергом.- Все со дня на день ждали этого радостного известия, - продолжает он свой рассказ. - Как известно, все новости первыми узнают связисты. Вот и я в своей части в числе первых услышал о капитуляции. Что происходило на передовой после этого! Немцы, подцепив на автоматы белые грязные портянки, полотенца и прочие тряпки, стали вылезать из укрытий. Наши солдаты поднялись им навстречу. Встретившись, стали угощать друг друга куревом - немцы сигаретами, мы махоркой, скрученной в козью ножку. Выкурив мировую, кое-кто достал карты, и началась игра. Не помню, сколько продолжалась эта идиллия, стороны вскоре разошлись. При этом не прозвучало ни одного выстрела.ОбещаниеВ 1947 году молодой связист вернулся в родную Казань и поступил учиться на хирурга в Казанский мединститут. По его признанию, на выбор профессии повлияла война.- Как-то зимой мне велели отвезти в медсанбат нашего раненого командира, того самого капитана Багрянцева, - говорит Сулейман Ахметасафович. - Дело нехитрое - задание выполнил. А когда стал собираться в обратную дорогу, обратил внимание на несколько заснеженных пирамид выше человеческого роста в госпитальном дворе. Из них, как ветки елки, в разные стороны торчали окоченевшие ампутированные человеческие руки и ноги. Зрелище страшное, но уже тогда я понял, что тем самым хирурги спасали жизнь солдатам. В те годы сосудистая хирургия еще не была развита, а раненые бойцы, получив первую помощь в виде перевязки и наложения жгута, лежали на поле боя по несколько часов. Обычно санитарные команды начинали собирать их с наступлением темноты. За это время ткань вокруг раны без притока кислорода, как правило, начинала отмирать. После той поездки в медсанбат я дал себе слово: если останусь живым, стану хирургом, чтобы спасать людей.Он остался жив и слово свое сдержал. Сулейман Ахметасафович 20 с лишним лет, начиная с 1953 года, проработал хирургом. Затем его пригласили изучать новые для Казани тех лет науки - анестезиологию и реаниматологию. В почтенном возрасте участник Великой Отечественной войны, доцент кафедры госпитальной хирургии №2 ушел на заслуженный отдых.Сегодня он вместе с супругой Дилярой Шакировной Еналеевой, которая по совместительству еще и его коллега, - доктор медицинских наук, профессор кафедры инфекционных болезней КГМУ. Они вырастили сына, радуются успехам трех внуков и одного правнука.
